Я рассказал Кромову о сцене между Ипполитом и Дуняшей, свидетелем которой я стал, и о её последующем разговоре со мной.
— Должен сказать вам, дружище, — заявил по окончании моего рассказа Кромов, — что этот Ипполит — пренеприятнейший тип, и у меня он не вызывает ни капли жалости или сочувствия. Можно стремиться сделать карьеру, можно жаждать обогащения, но так цинично использовать любовь одного человека и чувство собственного достоинства другого — это подлость. Конечно, поручик Бехтерев человек грубый и, вообще-то, довольно развязный в своих манерах, а князь высокомерен и напыщен до крайности, но ведь не над этими их недостатками посмеялся господин Сенцов. Он решил использовать то лучшее, что есть в их характере, для прикрытия своей авантюры. А с Дуняшей? Объясниться можно по-разному, а господин Ипполит избрал самый отвратительный вариант. Так что я очень рад, что уголовный сыск, в лице нашего друга Листопадова, теперь осведомлен о наличии такого типа на просторах нашей страны. Ну что ж, а теперь проследуем в клуб. Федот уговорил меня на партию в бильярд, Уваров и Листопадов нашли общий язык на почве интереса к преферансу и собираются разобрать на практике несколько любопытных моментов, а к кому присоединитесь вы?
— Все эти грустные расставания настроили меня на какой-то печально-романтический лад. Поэтому я, пожалуй, просто посижу в кресле за чашкой чая, и так как пока я не знаю, каким образом вы раскрыли это дело, попытаюсь сам догадаться, как вы смогли разоблачить похитителя.
Наш вечер в клубе прошёл полностью согласно предварительной программе. Федот с Кромовым разыграли партию на бильярде, Листопадов и Уваров посвятили свой досуг изучению премудростей преферанса, я тоже выполнил свой план, и весь вечер провёл за столиком, попивая чай и просматривая сегодняшние газеты. Но даже ни малейшей зацепки не пришло в мою голову о том, как Кромов смог разоблачить Ипполита и буквально в последний момент предотвратить скандал, который готов был разразиться. После того, как мы вышли из клуба, Уваров и Листопадов отправились по домам, мы же втроем ещё немного погуляли по вечернему городу, так что домой я и Кромов вернулись только около семи часов вечера. Марта Генриховна как раз накрывала на стол.
— Я рада, господа, — заявила она, — что сегодня вам не пришлось задерживаться до полуночи. Видимо, дело, которое так занимало вас вчера вечером, благополучно разрешилось?
— Совершенно верно.
