«Не надо, это все фигня. Мне и так нормально. Все равно раньше чем через месяц челюсть не заживет, и никакие деньги не помогут. Мерси, конечно, но правда, не беспокойся. — Война вдруг внимательно посмотрела на Глеба и быстро написала: — А теперь колись, зачем приехал?»
— Во-первых, навестить тебя и попросить прощения…
«Уже простила. Дальше давай».
— Понимаешь, этот псих, который удерживал нас в заложниках, когда-то был сотрудником Центра специального назначения ФСБ.
Глеб рассказал Вере всю историю с самого начала — и то, как познакомился с Кирой, как к нему в клинику привезли белого котенка по кличке Зайчик, про Малика.
— А теперь он похитил шестилетнего мальчика и угрожает его убить, если Валерий Арапов не придет за сыном. На самом деле он хочет отомстить бывшему спецагенту… так что у ребенка почти нет шансов. Мальчик просто приманка. Но Арапов в тюрьме. Разумеется, этой информации нет в Сети и не будет в газетах. Полковник Хамзин, который был контактом Малика в ФСБ, мертв. Если я скажу, что Арапов арестован, мне террорист не поверит.
«Чем могу помочь?» — вот и все, что написала Война.
Глеб взглянул на нее с восхищением. Какая девушка! Если бы не разница в возрасте… и самое главное — если бы они не были такими разными…
— У тебя есть оружие, — прошептал он, склоняясь к самому лицу Веры, к металлическим скобам и затуманенным болью глазам.
«Хорошо, — написала девушка. — Мои личные вещи сложили в пакет, он в тумбочке. Там ключ от дома. Возьми его. Слушай сюда… — И Вера изложила ветеринару подробные инструкции. — Ты можешь брать в моем доме все, что нужно. Все мое — твое, понял?»
Глеб кивнул. Девушка критическим взглядом оглядела его и снова быстро застрочила:
«Только знаешь, ты один не справишься».
Пожалуй, с этим Глеб Аркадьевич был согласен, но все-таки кольнула обида.
— Я попытаюсь, — сказал он.
«Ну попытаешься, и что? Этот Малик тебя по полу размажет. Тебе и чокнутый Валера был не по зубам, а этот, похоже, еще хуже…»
— И что мне делать? Сидеть и ждать, пока в шестнадцать ноль-ноль этот урод зарежет мальчишку? — разозлился Глеб. — Или позвонить майору Кононенко, и тогда ребенка точно убьют? Правда, Малика скорее всего возьмут… А еще вероятнее, положат при штурме. Кто-то повесит на себя орден, и террорист больше никому не отрежет голову… Но мальчик погибнет! Для кого-то он — просто статистические потери при задержании преступника, но не для меня.
«Не кипятись! Уважаю твой боевой настрой, но… знаешь, не теряю надежды еще разок перепихнуться с тобой. Конечно, когда у меня во рту не будет этих железяк».
