— Я что-то должен делать?
— Абсолютно ничего. Ведите себя как можно естественнее…
И в этом смысле, считал Потемкин, Группе повезло. Рамиро, будь он хоть семи пядей во лбу, отнюдь не профессиональный актер. Конечно, Санчес был напряжен, и опытный собеседник сразу увидел бы это. Но, на счастье, в контору привезли очередного усопшего, с ним были, помимо сотрудников «Доброй Памяти», еще двое возбужденных родственников, которые хотели обсудить важные детали похорон. И непременно — с хозяином бюро. И Рамиро, занявшись привычной работой, которую, как видели, сидя в своей комнатушке, Потемкин и О’Рэйли, он делал умело и профессионально, совершенно успокоился.
— Вот теперь он в хорошей кондиции! — буркнул Потемкин, указывая, как Рамиро на экране немногословно, но убедительно предлагает клиентам различные варианты услуг, незаметно склоняя их к самому для себя выгодному… — Сейчас бы его на сцену!
И угадал — почти сразу в кабинете прозвенел звонок, Рамиро ответил и тут же сделал в сторону видеокамеры знак: «Да!»
— Конечно, конечно… — говорил он в телефон. — Да, все готово. Сейчас у меня клиенты, освобожусь минут через пятнадцать… Да, полчаса — то, что нужно. Нет, никого не будет. Точно, не волнуйтесь, не в первый же раз. Кто бы ни был, я понимаю важность. Да, позабочусь.
Проводив посетителей, Рамиро отпустил сотрудников и зашел в комнатку охранника:
— В дороге. Позвонит за десять минут до приезда.
— Известно кто?
— Нет. Но, судя по всему, кто-то из тузов — звонил помощник.
— Ну и ладно… — сказал Потемкин буднично. — Сюда больше не заходи, адресуйся прямо на камеру, если что…
Когда визитер позвонил, Лайон нажал кнопку своего уоки-токи.
— Пятиминутная готовность.
И действительно, скоро в наушниках раздалось:
— Черный «Мерседес-500», видимо, наш. Едет на малой скорости, ищет адрес. В машине только водитель. Въезжает во двор, конец связи.
Вот он, автомобиль, на экранах.
Вот и водитель выходит. Повернулся лицом к камере…
Потемкин и О’Рэйли поглядели друг на друга.
— Добро пожаловать, господин вице-президент! — сказал Потемкин вполголоса.
В спортивной теннисной сумке, которую легко нес в руках Эдвард Грейслин, могло поместиться что угодно.
Войдя в похоронное бюро через главный вход, Грейслин открыл сначала дверь зала прощаний, равнодушно поглядел на лежавшего там на специальной тележке клиента, почему-то открыл наугад еще одну из дверей и только после этого без стука вошел в кабинет Рамиро, который выскочил из-за стола ему навстречу, всем видом демонстрируя готовность служить верой и правдой.
