Спустившись на лифте, я выскользнула на душную улицу, вдыхая сухой воздух, и медленно двинулась в сторону школы.
***
Особенность совпадений в том, что о них нельзя знать заранее. Обычное, казалось бы, утро уже плело паутинку событий, которые привели меня в школьную столовую, а после столкнули нос к носу с моим миром.
Когда лицо Такера Дженсона исказила гримаса боли, я не сразу осознала, что произошло. И вдруг мир превратился в вереницу стоп-кадров, словно в замедленной съемке, где я слишком хорошо понимала происходящее. Лидия, что еще мгновением ранее рассказывала мне, как Исайя обрадовал ее новостью о возвращении Нии, вскрикнула. Она резко подорвалась на ноги, и стакан с соком полетел на пол, разбиваясь на осколки. Ноющая боль настигла меня слишком внезапно, чтобы я смогла к ней подготовиться. Кафетерий пропитала паника и страх, который навис над каждым из присутствующих. Кто-то бросился к парню, лежащему на полу, пытаясь привести его в чувства.
— Он не дышит!
Земля вновь завертелась с прежней скоростью, и вот кто-то из учителей уже вызывал скорую помощь, другие пытались заставить Такера очнуться. Отовсюду слышались жалобные всхлипы. Я видела такое едва ли не впервые, но прекрасно понимала случившееся.
— Он ведь мертв, да? — послышался голос Эвон неподалеку.
Я слегка кивнула головой, давая ответ. Не было никаких сомнений в том, что парня уже не спасти. Внутри меня свернулось тугим узлом мерзкое чувство, которое возникало только в случае, если рядом кто-то должен был погибнуть. Оно появилось слишком поздно, чтобы я успела что-либо понять. Масса переменных привела Такера именно в это мгновение, и никто не мог предугадать, что последние минуты парень проведет в школе.
Я потеряла счет времени, прежде чем в кафетерий ворвались врачи с каталкой. Среди них мелькнуло знакомое лицо. Что мама забыла в бригаде скорой помощи? Она была ведущим хирургом, и навряд ли просто так приехала в школу ради мертвого мальчика.
Оглядевшись, я заметила, что половина учеников уже покинула кафетерий. Остальные все еще надеялись. Я смотрела в их глаза и видела отражение боли и страха. Страха, с которым мне придется столкнуться через год лицом к лицу. Страха, что станет моим верным спутником. Я отвернулась, не желая признавать, что, пускай и не напрямую, но была участником спектакля, что разыгрывался за опущенным занавесом.
Я убегала, сама не зная от чего. То ли от тех измученных заплаканных лиц, что смотрели на меня со всех сторон, в которых я видела осуждение и тоску. То ли от самой своей сущности, пытаясь ненадолго оттянуть неизбежное. Нырнув за очередной поворот в коридорах школы, я пыталась отгородить себя от той реальности, что постепенно настигала меня.
