– Мы почти полчаса лежали под обстрелом на кладбище, – тихо говорил Пак то, что наёмник и сам знал. – Вероятность попасть в радиоактивный очаг такой интенсивности – почти ноль целых ноль…
– А я вот попал. – Ирм закусил губу, с досадой ощущая неприятный металлический привкус. – Это ведь безнадёжно?
– Да. В тебе почти полторы тысячи бэр. С таким не живут. Я удивляюсь, как ты ещё в сознании.
– Умеешь ты воодушевить.
– Ирм, может, я, конечно, не прав. Но такова судьба. Ты спас столько жизней, но сам почти погиб. Сам знаешь, один тяжело раненный в группе равен смерти всех остальных. – Пак присел на корточки в трех метрах от Самойлова. – С тебя последнее желание. В этом тебе повезло чуть больше, чем Лаврику, Киру, Лоре и кому бы то ни было.
Это слово «погиб» больно резануло по слуху.
– Что, добьешь меня? – наемник косо улыбнулся, посмотрев Паку в глаза; тот взгляд выдержал.
– Могу и добить, если надо. На одной жизни три висеть не должны. Да и тебе, думаю, лучше будет, чем через пару дней собирать свою кожу в коробочку. Прости.
– Добивать себя не дам, но… – не успев договорить фразу, Ирм содрогнулся всем телом, и его начало рвать.
– Забираем, что у него есть из патронов, и уходим. Ирму они уже ни к чему, а у нас ещё встреча с Джефом впереди. – Пак, стоявший в нескольких метрах, энергичной походкой подошёл к валяющемуся рюкзаку Самойлова. – Патроны в магазинах и коробках – авось не светятся.
Все замолчали. Только мучительно рвало Ирма, и щёлкали под ловкими руками Пака карабины замков. Слишком незамысловатый получался траурный марш.
– Смм-м-мирна!
Киконин коршуном подлетел к Паку, который рефлекторно застыл с протянутыми по швам руками – никак десантура в прошлом. И тут же на Пака обрушился такой силы удар, что тот сложился пополам и повалился в траву, не издав ни звука.
– Какая же ты сволочь! – крикнул ему Киконин, поднимая наизготовку автомат. – Мне больно осозновать, что такое дерьмо, как ты, Зону топчет. Они с Витой прошли столько, чтобы спасти сотни жизней, в том числе и твою продажную задницу!
– Перестань, я уже того не стою. – Ирм вытирал рукавом губы, пошатываясь.
Потом, после короткой паузы, Самойлов резко выпрямился.
– Ты знаешь про Виту?!
– Да, уже несколько дней я все знаю. Никто из нас ничего не стоит. Ни живой, ни мёртвый. Потому и дохнем, как скот. Ты не один – ты в ответе за Виту. Я в своей жизни наделал достаточно дерьма и не заметил, как сам стал жадным, продажным уродом. Может, это мой последний шанс все исправить и искупить грехи.
