Судя по карте, Джеф находился сейчас в Северном Бутове. Райончик этот и в старые славные времена обладал не лучшей репутацией.
Идти стало гораздо легче, аномалии встречались все реже и реже, и принимать самые невероятные позы из йоги, чтобы пробраться через хитросплетения ловушек, уже не приходилось.
Качаловскому кладбищу было больше трехсот лет, и захоронения там велись и по сей день. Занималась этим группа сектантов, обосновавшихся в примыкающей к кладбищу церкви. Хотя было одно большое но в их деятельности. Все, кто там был захоронен с момента превращения Москвы в один большой филиал Ада, этими же сектантами и были убиты. Принесены в жертву. Несколько раз были организованы налеты на этих ребят, но зачистки не принесли плодов. Сектанты появлялись вновь, как грибы после дождя. В конце концов сталкеры поняли, что игра свеч не стоит, жертв от боевых столкновений больше, чем жертв от злополучных ритуалов секты. Больше их не трогали.
Перед покосившимся забором городского кладбища напарники оказались быстрее, чем наемник рассчитывал. Всей душой он оттягивал этот момент.
Вита лихо перемахнула через забор и теперь ждала Ирма. Они решили зайти не с центрального входа, а с севера, чтобы не проходить через все кладбище. Перспектива прогулки мимо старых могил, покосившихся крестов и упавших оград не радовала никого.
– Ты чего встал? – нахмурилась девушка.
– Да предчувствие нехорошее, – пожаловался наемник и ударом ноги снес перегородку забора. Трюк Виты в силу своего веса наемник повторить не рискнул. Поравнявшись с напарницей, Самойлов посмотрел на экран коммуникатора. – Нам туда. – Он указал рукой на «пять часов».
Понятие «тихо» к этому кладбищу никак нельзя было отнести. Здесь было нездорово тихо, словно никакие шумы на эту территорию не проникали: ни шуршания многочисленных деревьев, ни щебетания птиц, ни карканья ворон. Поэтому, когда путники услышали чавкающие звуки и недовольное рычание, они синхронно замерли. Ирм вскинул «немку», Вита выставила перед собой руки.
– Что это? Господи, какое дерьмо!
Рядом с разрытой могилой копошилось существо размером со взрослого жирного домашнего кота. Если бы кошка согрешила с носухой, то получился бы примерно вот такой зверь. Его с легкостью можно было бы назвать милым, если бы он не доедал сейчас человеческие останки, радостно чавкая гнилым мясом.
– Это грызунчик, не бойся. Очень ненасытные твари, но питаются только падалью. Они сумасшедшие.
