Как он это понял?
— Да, мастер. — произнес я, но сил было мало, потому говорить не очень хотелось. Меня как никогда обрадовал его приход.
У меня получилось открыть глаза, собравшись с силами. Я лежал в больничной палате, а рядом со мной сидели Хеля, Рю, и Ичинару. Ичинару дрых на кресле, посапывая и запрокинув голову. Он выглядел забавно и глупо. Хеля облокотилась прямо на мою койку, положив голову на руки. Видимо, не спал только Рю. На душе стало намного лучше от того, что я очнулся не в одиночестве.
— Рад, что ты остался жив, — спокойно, но искреннее произнес Рю. — Ребята, просыпайтесь. Рэн очнулся.
Хеля первая вскочила, показывая образовавшийся на лице пролежень, и красные от бессонницы глаза. Возникло ощущение, что ей только-только удалось уснуть. Мне стало даже немного неловко от того, что потревожил её своим пробуждением. С какого момента, интересно, они тут сидели?
Рю обернулся к Ичинару, который так и не проснулся, и отвесил ему звонкую затрещину.
— А?! Что?! Кого убить?! — Вскрикнул Ичинару, аж подпрыгнув на месте, и потянулся к рукоятке воображаемого меча. — За что?! — возмутился он, с обидой глядя на Рю, и потирая голову.
— За нечуткий сон, — наставительно произнёс Рю. — Твой друг очнулся, поприветствуй его.
— Рэн, живой! — Ичинару искренне улыбнулся, и от его улыбки в груди стало тепло, как и от обеспокоенного взгляда Хели. — Ты теперь крут, Рэн, в курсе?
— Я за тебя волновалась, — Хеля смущённо сжала мою ладонь. Яркие эмоции у неё были, но выражала она их скромно. — Ты как себя чувствуешь?
— Хорошо, — ответил я, немного приврав. Голова раскалывалась, тело болело, но меня переполняло счастье. — Всё хорошо.
— Я рада, — сказала Хеля, прислонившись щекой к моей ладони.
Всё-таки она меня любила, в этом я теперь удостоверился точно. Хотя это ещё предстояло проверить, ведь у меня было ощущение, что впереди большие перемены. Стало ясно, кто мне друг, кто нет. А какие могли быть сомнения? Люди, называвшие меня другом, сейчас явно в другом, более уютном месте. В беде сразу видно, как и кто к тебе относится в действительности, и этот момент стал для меня очередным уроком в том, что судить нужно только по поступкам.
На миг мне даже показалось, что Рю улыбнулся. Но только показалось. Эмоций в этом человеке было минимум, но оно и неважно. Самый значительный показатель в присутствии Рю. Если он тут, значит, моя судьба важна для него.
— Долго меня будут тут держать? Вы не знаете? — обратился я к Рю.
