О. С.: Кто это «они»? Террористы?
В. П.: Да, террористы. Наряду с продажей музейных ценностей, артефактов, предметов искусства. Они стали очень сильными, и мы не можем допустить их дальнейшего усиления. Они же собираются создать халифат от Южной Европы до Средней Азии.
О. С.: Да, это самая острая проблема.
В. П.: Это самое главное, но есть и утилитарные задачи. Тысячи боевиков, выходцев с территорий бывшего Советского союза и сегодняшней России там воюют. И они могут вернуться назад. Мы не можем этого допустить. Все это вместе побудило нас к тем действиям, о которых вы знаете, в Сирии. При этом мы отдаем себе отчет в том, что и самим сегодняшним руководством в Сирии тоже были допущены определенные ошибки в строительстве отношений внутри собственной страны. Поэтому мы, прежде чем принять это решение, провели диалог с президентом Асадом и выяснили, что он хорошо понимает очень многие проблемы. Он не только готов к диалогу с оппозицией, даже с вооруженной оппозицией, но готов вместе с ними работать над новой конституцией[112], готов согласиться с тем, что будущие досрочные выборы президента будут поставлены под строгий международный контроль.
О. С.: В самом деле?
В. П.: Сначала нужно договориться о работе над новой конституцией и принять ее. Это сложная проблема и сложный процесс. Но, если это удастся сделать, через определенное время можно будет выйти на досрочные выборы. Мне кажется, что это самый правильный и демократический способ решения спорных вопросов и формирования власти.
О. С.: Вы не могли бы вернуться назад и коротко рассказать о тех ошибках, которые допустил президент Асад?
В. П.: Я не считаю себя вправе обсуждать ошибки моих коллег — глав государств и правительств. Но, несмотря на те ошибки, которые он допускал, сегодняшней ситуации в Сирии не было бы, если бы не вмешательство извне. Когда мы слышим, что у Асада конфликт с собственным народом, это не вся правда. Мы же знаем, что такое ИГИЛ — там полно наемников. Они не граждане Сирии. Совершенно точно нужно подумать о том, как организовать власть в Сирии таким образом, чтобы все этнические, религиозные группы чувствовали свою сопричастность к этому государству, к власти и в то же время были независимыми от давления, в том числе извне. И чувствовали бы себя в безопасности, что очень важно.
О. С.: Когда вы говорите о тех странах, которые вмешались, вы имеете в виду Турцию, Саудовскую Аравию, Израиль и, наконец, Соединенные Штаты Америки, Францию и Великобританию?
