Глава тринадцатая
НАС ПРЕСЛЕДУЮТ НЕУДАЧИ
В середине дня Сила заглянул в библиотеку и, стоя в дверях, быстро проговорил:
- Здравствуйте, Андрей Аполлинариевич!.. Ребята, Андрюшка велел всем быть у него в перерыв. Дело серьезное, явка обязательна… До свиданья, Андрей Аполлинариевич!
Дверь закрылась, Сила мчался уже где-то по улицам с очередным пакетом в руках.
Когда мы с Девятиным пришли в уком, Тикачев и Мисаилов уже были у Харбова. Андрей заканчивал разговор с двумя медсестрами из городской больницы.
- Вы мне это спецеедство бросьте! - говорил он им строго. - Вы сперва медицину изучите да поработайте лет двадцать, а потом указывайте доктору, как ему больного лечить!
- Так он, товарищ Харбов, - сказала одна из сестер побойчее, - к интеллигенту так относится, а к крестьянину - этак.
- Вранье! - рявкнул Харбов. - Клеветой занимаешься! Человек тридцать лет в уезде работает, всю жизнь бесплатно бедноту лечил, без отказа по деревням ходил на вызовы. Молоко у вас на губах не обсохло, а почтенного человека порочите! Ну, вот что… На этот раз похороним дело, но, если еще повторится, будете на укоме держать ответ! Наше счастье, что в городе есть такой врач, и мы вам не позволим у него под ногами путаться! Ну, идите.
Девчонки ушли хмурые - кажется, невзирая на взбучку, продолжая испытывать глубочайшее недоверие к спецу.
- Видали! - кивнул Харбов головой им вслед. - Младенческая форма спецеедства. Доктор прописывает лекарство, а они ему при всех больных: «Товарищ главврач, вы неправы»… Вася, закрой дверь.
Когда дверь уже закрывалась, ворвался Сема Силкин и присел на край подоконника.
- Дело вот какое, - сказал Харбов. - Катайков выгнал племянника; за что, не знаю. Как всегда, у Катайкова до правды не доберешься. Тайны, молчание, недомолвки. Работает у него человек тридцать. Это только здесь, в городе, а сколько по деревням на него работает крестьян - это уж только он знает. Но и у этих тридцати ни одного труддоговора. Сколько он им платит - неизвестно. Ни один не состоит в профсоюзе. Ясно, что дело нечисто, а не подкопаешься. Наши ребята уж года два вокруг них ходят - и без толку. Сколько раз обследователи ходили, агитаторов посылали - стена. Племянники, тетки, двоюродные, шурья, племянницы - словом, какие только родственники бывают, все есть у Катайкова и все у него живут. Мы их называем для краткости «племянники», а то черт ногу сломит в этом родстве. Из Совпрофа один к нему пришел и говорит: «Как вы, гражданин Катайков, кормите такую большую семью?» А Катайков ему отвечает: «Приходится. Не выгонишь на улицу близкого человека». В глаза издевается, собака!
