Когда дед про «Сотбис» обмолвился, и про целый миллиард грёбаных долларов… (Подмигивает). Вот так… Что, разве не так?.. (Замечает пилу, поднимает, удивленно). Ай-ай, расчленители тел, некроформы, маньяки…
Фидель(растерянно). Великий Аллах…
Франциско. Я хочу вам напомнить, друзья, если вы позабыли: Сотбис — аукцион! Это вам не блошиный рынок в Багдаде, где вождя мировой революции оторвут — ноги отдельно, руки отдельно. Там до мочки на ушке, до ноготка на мизинце, до волоска в бороде, будьте уверены, пересчитают и, не дай Бог, если не досчитаются… Да кто его купит у вас?
Фидель(пребывающий в крайнем замешательстве). Интересно… кто вы такой?..
Франциско. Твой приемный отец — ты забыл? Так что можешь со мной на «ты».
Фидель. Не понимаю, откуда ты взялся?..
Франциско(не без гордости). Многострадальная, истерзанная, но гордая, однако же, страна басков! Наверно, слыхали?
Фидель(с опаской оглядываясь на Усяму). Еще бы, знаменитые бакские террористы…
Франциско(морщится, как от кислого). По-хорошему вас умоляю не уподобляться ненавистным испанским угнетателям. Революционеры!
Фидель. Вообще-то я это имел…
Франциско. Я — Франциско, короче, что в переводе с прекрасного бакского языка на восхитительный русский означает — свободный! (Озирается по сторонам). Рэйчел, ты где?
Рэйчел(протяжно повторяет). Т-ты где-э?..
Франциско. Вот она, собственной персоной нежная и целомудренная дочь многострадальной Ирландии! Северный Ольстер, ИРА, религиозная рознь… (Неопределенный жест.)
Фидель(подавленно). Кто же не слышал про Северный Ольстер…
Рэйчел. С-северный Оольсте-ерр!..
Фидель. Однако же, вы хорошо говорите по-русски.
Франциско. Ничего удивительного: на нем разговаривал Ленин!
Рэйчел. Л-лэ-эни-ин…
Франциско. А вы, извиняюсь, кого представляете?
Фидель. Мы…
Рэйчел. А в-вы-ы?..
Фидель(то и дело с опаской поглядывая на Усяму). Мы с хозяином, в общем… Как бы сказать, представляем… Если одним словом — глубоко угнетенные народы Ближнего Востока…
Франциско. Как глубоко?
Фидель(озираясь на Усяму). По самое, знаете — дальше по-моему некуда!
Франциско(полон сочувствия). Больно, наверное?
Фидель(озираясь на Усяму). Невыносимо!
Франциско. Понимаю!
Фидель(чуть не плачет). Подполье, борьба и лишения — мало удовольствия от жизни.
Франциско. Какая же это жизнь — если без удовольствия!
Фидель(со слезой в голосе). Это не жизнь…
Франциско(вдруг, импульсивно привлекает Фиделя к груди). Вообще я скажу тебе, сын: не понятно: как жить!
