Усяма(силится сдвинуть трон с места — не удается). Дядя Лён, гавариш… биль харёши?
Фидель. Он был не хорошим, хозяин, — он был очень хорошим, хозяин!
Усяма(с ожесточением раскручивает гайку). Пилад…
Фидель. После чего все члены ленинского политбюро крепко, по-мужски целовались и, гуськом, по одному ползли туда, к Ленину в мавзолей…
Усяма(силится сдвинуть трон с места). Памаги мая, сволич такой…
Сдвигают трон, открывается люк. Молчат.
Усяма. Пашёль.
Фидель(испуганно на него смотрит). Куда?..
Усяма. Твая перьви, мая за твая.
Фидель(пятится). Я — первый?..
Усяма достает из-под паранджи плетку.
Но, хозяин… я очень боюсь мертвецов… я, хозяин…
Усяма. Пес… (Оттягивает его плеткой).
Фидель. Ай… (Убегает в тень).
Усяма(отыскивает его фонариком в темноте и оттягивает плеткой). Евнухь… Ишякь… Пракляти шякаль…
Несчастный скопец, «ойкая и яйкая», мечется по комнате, пока не исчезает в вечной дыре. Усяма скрывается следом. Возникают, ведомые тонким фонарным лучом, Франциско с Рэйчел. И тоже лезут в подпол. Зажигается яркий свет. Педичев в нижнем белье, Нюра в ночной рубашке до пола.
Нюра. Федор Кузьмич, будем брать?
Педичев. А то!..
Свет уходит. Тут самое время сменить обстановку.
В холодном свету мавзолея имени В.И. Ленина на постаменте в гробу аккуратно лежит, как живой, сам Ильич. Слышно, куранты гулко бьют полночь. С последним ударом вождь мирового пролетариата резко садится. Приличный по виду из гроба костюм на нем моментально превращается в лохмотья; трижды громко чихает и высмаркивается в свой знаменитый галстук.
Ильич(наконец, отчихавшись, ежится и бормочет заиндевелыми губами). Будь здоров, будь здоров, будь здоров… Хотя, о каком тут здоровье… Злая насмешка и только!.. О-о, ненавистный склеп, дом скорби, узилище пламенного революционера… обитель уныния и тоски… Мавзолей… пирамида… бездарный кубизм в бетоне и мраморе… чертово изобретение товарища Джугашвили-Сталина, можно сказать, десятый круг ада… (Вытягивает перед собой руки, разглядывает лохмотья). Даже товарищу Данте Алигьери… выдающемуся поэту итальянского возрождения такое и в голову не приходило…
Спрыгивает на пол, ёжится, встряхивается, помахивает руками, изображая физические упражнения, и неуклюже попрыгивая на месте.
О, порождение огненной гиены… исчадие ада… о, воплощенное зло!
Выпотрошил меня до кишок, как пасхальную курицу, или рождественского гуся, и выставил тут для всеобщего обозрения!
Как хищного злобного зверя в зверинце!
