- И что это значит?
- Это вам лучше художник профессионал объяснит, я-то так любитель. Если же в двух словах, то берётся специальная акварельная бумага, намачивается, и на ней наносятся акварельные слои. – Он посмотрел на Светлану, соображая, как же ей объяснить попроще. – Понимаете… Когда вы кистью с масленой краской, дотрагиваетесь до холста, то у вас остаётся отпечаток именно в этом месте, и именно нужного вам размера. Коснётесь толстой кистью будет мазок потолще, коснётесь тоненькой, нулёвкой или единичкой, то тоненький. А вот когда вы кистью с акварельной краской дотрагиваетесь до мокрой бумаги, то акварель сама растекается по листу. Я понятно говорю? И контролировать это естественное движение краски по-мокрому невозможно. В этом и есть цимус акварельного рисунка, в нём всегда присутствует элемент случайного растекания, или случайного смешивания. Ничего нельзя, ни поправить, ни исправить, всё рисуется на одном дыхании. – Он немного пришёл в себя, и даже приободрился. – У меня есть знакомая художница, которая специализируется на копировании известных картин.
- Вот-вот, это то, что нужно. Подделки делает?
- Нет, зачем? – Он уже повеселее посмотрел на Светлану. – Вот в вас есть, какой-то криминальный элемент, сразу подделки, крематории, бани с бандюганами… Я до сих пор не понимаю, как вы тогда ухитрились вытащить у меня ключ из кармана?
- Секрет фирмы, а насчёт криминального элемента – ты прав. Вчера например, я была у Ашота, и видела у него тот самый столик, у которого ты менял столешницу год назад. Так вот он мне на полном серьёзе взялся показывать на нём надпись «Здесь был Вася», сделанную рукой самого Наполеона.
У Сергея отвисла челюсть
- Какая надпись? Там не было никакой надписи… - Начал он оправдываться скороговоркой. – И где нацарапана? Это у него уже кто-нибудь нахулиганил. Я ничего такого не делал, и здесь никто не мог… – Но тут он понял, что над ним издеваются, и улыбнулся. – Ну, разве что её, тот самый толстый крыс, перед смертью выгрыз.
- Возможно. – Светлана вспомнила кучу дохлых крыс по всей мастерской и перемазанного крысиной кровью Чета Первого посреди них. - То есть, факт, того, что вы изготовили ту самую столешницу, на которой Наполеон что-то нацарапал, мы криминалом не считаем?
- Не считаем. Она была сделана из досок двухсотлетней давности, которые наверняка помнят не только Наполеона, но ещё и Кутузова с Барклаем Де Толи, когда они в домино резались на этом столике, так что здесь никакого криминала нет. Вот если бы я взял свежее дерево, и начал его искусственно старить…
