– Приятно, что вы запомнили мое имя. Народу было много.
– Но не уверен, что верно запомнил фамилию, увы… Давайте попробуем… Кепин?
– Кейплин. Верно. Профессиональная память у вас.
– Вот и познакомились снова!
Собеседники пожали друг другу руки и двинулись вверх, к мэрии.
– Вы наверняка думаете, какого черта я навязался вам в попутчики? – заговорил Кейплин после недолгого молчания.
– Нет, – ответил Олег совершенно искренне. – Я сейчас о вас не думаю. Пока еще весь мысленно в разговоре с Адель. Яркая женщина… И глаз у нее цепкий. Но у меня еще будет время все это обмозговать. А сейчас – я вас слушаю.
– У меня, собственно, нет особых вопросов. Просто я давно знаю Леборна, и этот скандал вокруг его семьи как-то затрагивает и меня… Я ведь написал о нем книгу. Собрался документальный фильм снимать. А теперь…
– А почему что-то должно поменяться?
– Знаете, я не помню, кто именно из великих сказал саркастически: «Клевещите, клевещите. Что-нибудь непременно останется!» А в случае с Леборном и клеветать не надо…
– Что вы имеете в виду?
Потемкин все еще мысленно продолжал общение с Адель. Что его так зацепило в том, что говорила эта женщина? Она ведь не сказала, по сути, ничего особенного… Но ощущение чего-то важного, что может ускользнуть, не уходило.
– Очень просто. Скандал, так или иначе связанный с именем Леборна, не на пользу ему и задевает мои интересы.
– Допустим… – Потемкин приостановился. – Но вы же понимаете…
– Что вы не можете обсуждать со мной детали следствия и все такое. Да, прекрасно понимаю. И потому ни о чем вас не спрашиваю. Просто предлагаю свои услуги – как знать, может, и я в состоянии быть вам полезен. В конце концов, я всегда вспоминаю армию: «Информация – оружие пострашнее рукопашного». Так наш сержант говаривал. А он знал толк в рукопашных, будьте уверены…
– Ирак? – Потемкин скорее утверждал, чем спрашивал.
– Он самый. Три года. И не в штабах, а в горячих точках. Багдад, Ар-Рамади, Карбала… Трудно после этого возвращаться. Там страшная жизнь – но она настоящая.
– Вы знали Джона Линка?
– Я думаю, вы не там ищете. Джон человек несостоявшийся, слабак.
– Слабые иногда опаснее сильных.
– Вот тут вы на сто процентов правы! – Джордж сжал руку в кулак и погрозил кому-то. – Это то, чего я сам всегда в жизни боялся, когда слабак воображает себя героем и начинает действовать решительно. Вы правы, это опасно…
Почти квартал они прошли молча, а потом Джордж заговорил снова, видно, эта мысль его мучила:
