— Вы шутите?! — Антонин даже прекратил свои упражнения.
— Вы уже второй раз повторяете свой вопрос. Отвечаю, Антонин, читайте по губам: я не шучу, поскольку не имею чувства юмора. А что касается Агафона, то он держит на разведённых в стороны руках восемь пудов.
— Да вы издеваетесь надо мной, что ли? Сказки рассказываете? — Антонин с негодованием посмотрел на Шумилова, — Я тут с полупудом в руке потом обливаюсь.
— Ну, уж извините, не сделал я вам комплимента, — Алексей улыбнулся. — А что касается Агафона, то всё, что я говорю, — чистая правда. Это человек чистый как слеза, кристалльный… У него есть золотое правило, я бы сказал, сермяжное…
— Да, какое же?
— Он увечит того, кто нападает с оружием. Увечит радикально — ломает все пальцы, ломает руки, чтобы уже никогда бандит не бросился на другого человека. Урок на всю оставшуюся жизнь преподносит. Тому, кто ударил меня табуретом по голове, он порвал сухожилия в плече: вывернул руку и дёрнул. Оставил навеки инвалидом, поскольку сухожилия не восстанавливаются. Наверное, это правильно. На всю оставшуюся жизнь этот бандит запомнит, что нельзя бить другого человека табуретом по голове.
— Вы, Алексей Иванович, какие-то дикие истории рассказываете, ~ пробормотал растерянно Антонин. — А как же христианское отношение к ближнему своему, как же понятие гуманизма, мы должны всё это отринуть? Получается, что в одном мы — гуманисты, в другом — звери какие-то?
— Вы знаете, Антонин, на Руси вплоть до Петра Первого практически не было рецидивной, то есть повторяющейся преступности. По очень простой причине. Наказания были членовредительскими: за жем, тридцать пудов, а таких коровок, скажем, пятьсот, то сколько же потребуется на их сожжение дерева? Правильно, очень много, — ответил Шумилов. — Поэтому падший в ходе эпидемий скот хоронят, согласно санитарным нормам, выработанным Ветеринарным управлением Министерства внутренних дел. Кстати, к созданию сего уважаемого ведомста приложил руку граф Дмитрий Андреевич Толстой, некрологи которого вы столь внимательно изучали во время моего прошлого посещения. Ветеринарное управление он выделил из состава Медицинского департамента Министерства в самостоятельное подразделение в 1884 году.
— Тогда другой вопрос: власти должны были побеспокоиться, чтобы скотомогильники не вскрывались разного рода негодяями. Ведь тогда конца эпидемиям не будет! Почему эти меры не работают?
— Хороший вопрос, Антонин, только немного детский. Давайте выпьем пива с сосиками, и я вам всё подробно объясню!
