И эта улыбка так напоминала королеве собственное мечтательное состояние много лет назад, что она не могла не любоваться сестрой. И старалась прогнать тревогу за ее выбор подальше.
* * *
В этот вечер телефонная связь между Инляндией и Рудлогом дрожала от затаенной нежности и разрывалась от невозможности передать словами желание быть рядом, вжаться в другого. Уткнуться в него и общаться синхронным дыханием и стуком сердец, легкими прикосновениями и теплом, согревающим в самую холодную зиму.
— Тебя не съели?
— Нет. Даже не покусали. Что делаешь?
— Думаю, что пора выкрасть тебя ещё раз.
Смешок.
— Ни капли терпения у вас, ваша светлость.
— Неправда. Если бы это было так, я бы тебя не отпустил.
Пауза и волнующий шепот:
— Может… может, и не нужно было.
— Марина, — опасные нотки в хриплом голосе, — я в течение двух часов буду у тебя.
Вздох и провокационное:
— А ты можешь?
— Я все могу.
— Нет. Не нужно, Люк. Дождемся Ани.
— Ты теперь правильная девочка?
— Ну нужно же хотя бы попытаться.
Приглушенный, царапающий сердце смех.
— Попытаемся. Спокойной ночи, принцесса.
— Спокойной ночи, Люк.
Хорошая девочка Марина, положив трубку, с той же рассеянной улыбкой и ощущением щемящей нежности в сердце, побрела в ванную. Ноющее тело требовало горячей воды.
Α его светлость Люк Дармоншир кивнул заглянувшему виталисту, который вышел на время разговора, поджег сигарету, закрыл глаза и затянулся разбитыми губами. И поморщился, когда начало пощипывать и тянуть в снова онемевшей после встречи с Байдеком левой руке.
* * *
Александр Свидерский, вoскресенье, 18 января
Александр с утра в воскресенье появился у кровати Катерины, напугав ее до полусмерти. Несколько раз моргнул недоуменно — глаза были красные, воспаленные, — извинился заплетающимся языком и принялся открывать Зеркало к себе.
Катя помаялась, глядя, как наливается серебром портал, встала и потянула Свидерского в постель. Пахло от него жженой сладковатой травой, как от осеннего костpа.
— Не хотел тебя пугать, — пробормотал он, уже засыпая.
— Ничего, — тихо ответила она, — спи.
Οна полежала с ним немного, прислушиваясь к себе и улыбаясь воркованию голубей под крышей, прижалась, погладила мага по голове и снова задремала. Через часок проснутся дети, а пока можно и понежиться здесь, в тепле и безопасности.
Александр, несмотря на дикую занятость, не забывал о ней, и Катерина каждый раз встречала его чуть настороженно и смущенно, греясь о расцветающую внутри радость. Свидерский рассказывал о делах учебных, с удовольствием ужинал с ней и детьми, показывал ей простейшие плетения, приносил учебники и даже договорился с несколькими преподавателями, чтобы те днем приходили к ней и обучали по программе первого курса университета.
