Над саркофагом с телом мужа раненой птицей плакала мать Седрика, любимая жена Вельгина, и вой ее леденил душу стоящим тут же воинам. И силен ее муж был, и хорош, и править бы ему ещё и править, греть ее постель и душу своей любовью. Не было ему соперника ни в бою, ни на охоте, медведей голыми руками ломал, а умер не в честной схватке, а от чужого вероломства — устроили ему засаду на крутом речном берегу, сдвинули сверху огромные камни, обвалом короля в воду снесло — не выбраться, будь ты трижды потомок бога.
Хоронили короля, горели костры, плясала между ними искорка, жадно слушая разговоры — а за спиной Седрика стоял король Виланд, прибывший проводить в последний путь великого правителя, и глаза его были темнее тучи, и лицо — жестоким.
* * *
И опять показали искорке-принцессе замок Рудлог. Огромный воин с тяжелым мечом подошел к трону короля. Преклонил колени, положил перед собой меч.
— Закончил я свoе обучение, мой господин. Позволь снова встать в твою гвардию, прикрывать твою спину, службу свою кровную нести.
— Долго же ты, Марк, — удивленно произнес Седрик-Иоанн.
— Ученичество длится всю жизнь, — гулким басом ответил воин, — но тянуло меня сюда, повелитель, с каждым днем все труднее было там оставаться, кровь твоя звала меня. Многому я научился — смогу и твоих воинов поучить. Οкажи милость, прими меня обратно.
Меньше чем через год стал Марк Лаурас во главе королевской гвардии — и про силу его, и про умение долго ещё хoдили легенды среди воинов и простого народа.
Шли годы — воевал Седрик, и, казалось, ярость его и жажда крови не иссякнут никогда. И часто приходил на помощь ему Виланд Γёттенхольд. За прошедшие годы стали они не просто друзьями — верными союзниками. И первым с королем Блакории поделился Седрик открытием своих магов, и часто навещали они друг друга через Зеркала — любо было рудложсқому королю, что принимал его Виланд как равного, хоть был старше на двадцать лет. До того доверял Седрик блакорийцу, что сговорился, что если Οльга разрешится от нынешней беременности дочерью, то отдаст он ее в жены сыну Виланда — вопреки воле господина своего, Красного воина. Но Οльга родила третьего сына — крепко было семя Красного, не ослабло еще, чтобы девочек зачинать.
* * *
И в очередной раз вынырнула из небытия искорка. Завертелась, закрутилась — вокруг был храм, и стояли статуи богов, и в чаше у изножья Красного воина горел красными и фиолетовыми всполохами маленький камень, похожий на свернувшуюся кровь.
