— В чем твои сомнения?
— Сомнения мои в том, — начала Татьяна, приготовившись к этому разговору, — что я устала жить так, как живу. Все опостылело и потеряло смысл. Учить детей, как указывает новая власть, не могу и не хочу. Частных уроков почти не осталось. Были еще переводы, но заказы приходить перестали.
— И замуж не идешь? Или уже была?
— Не была и не буду, наверное.
— Почему же? В чем Божье назначение женщины, разве не знаешь?
Татьяну стал раздражать этот монах. Видать, просто много о себе возомнил, оттого и говорит повелительно.
— Господь сказал: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно. И Он указал на Марию. Так не о духовной ли жизни Он говорил?
Отец Иларий выдержал взгляд Татьяны и спокойно ответил:
— Спаситель говорил о вере. И Он не разделил сестер. Марфа и Мария — две женские ипостаси, житейское и небесное, тело и душа. Они нераздельны, не так ли? Оттого и церкви, и обители — Марфо-Мариинские.
Не смутилась и Татьяна:
— Все же есть Марфа, есть и Мария. А вот еще вопрос: кто назвал Россию домом Богородицы?
— Не так важно, кто назвал. Важно, что народ так считает.
— Народ? А почему этот народ разрушает храмы, жжет иконы… похуже римских воинов? Феофил вернулся?
— Может, и Феофил. А может, хуже. Кто умирал за веру, а кто и предавал ее. Соблазнялись и речами вожаков. Верили им, отвергая Бога. Всегда так было. Весь-то народ зачем в бесов рядить?
— Да что-то праведников мало! Что-то больно быстро все возжелали рая земного, а не небесного. Поманили пряником, и тут же вера рухнула. Действительно, Россия — как колосс на глиняных ногах!
— Ты и в самом деле так думаешь? — строго спросил отец Иларий. — Или родной отец тебя наставил? Знаю, кто он. И статьи его читал — мы для него самые главные враги, так?
— Так. Но только с ним я не вижусь, живу отдельно. И думать я привыкла самостоятельно.
— А коли самостоятельно, так почему не можешь понять Евангелие?
— Почему вы решили, что не могу?
— По словам твоим. Что говорил Господь, когда отправлял учеников проповедовать?
— Что… чтобы они не боялись ничего.
— И все?
— Чтобы… несли слово Божие…
— Возьми Евангелие, — он указал на книгу, — открой главу десятую у Матфея. Читай вот отсюда, — и он показал на стих девятнадцатый.
— Татьяна прочла: Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас. Предаст же брат брата на смерть, и отец — сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется.
