— Будьте добры, отыщите ее в моей картотеке, доктор, — пробормотал Холмс, не открывая глаз. В течение многих лет он имел привычку заносить на карточки все сведения о людях и предметах, и было бы трудно назвать тему или лицо, о которых он не сумел бы немедленно дать необходимую информацию. И теперь я нашел ее биографию втиснутой между раввином и штабным офицером, написавшим монографию о глубоководных морских рыбах.
— Дайте мне взглянуть, — сказал Холмс. — Гм! Родилась в Нью-Джерси в пятьдесят восьмом году. Контральто… гм! Ла Скала, гм! Примадонна Варшавской императорской оперы… Ага! Покинула оперные подмостки… ха! Проживает в Лондоне… Вот-вот! Ваше величество, насколько я понимаю, были в связи с этой молодой особой, написали ей несколько компрометирующих писем, а теперь желали бы получить эти письма назад.
— Именно так. Но каким…
— Тайный брак?
— Ничего подобного.
— Какие-нибудь юридические документы? Заверенные письменные обязательства?
— Ничего подобного.
— В таком случае я не понимаю вашего величества. Если эта молодая особа и использует свои письма в целях шантажа или каких-либо иных целях, как она сможет доказать их подлинность?
— Но почерк?
— Пф! Пф! Подделан.
— Моя личная бумага.
— Украдена.
— Моя личная печать.
— Имитация.
— Моя фотография.
— Куплена.
— На фотографии мы сняты вместе.
— О господи! Вот это скверно! Ваше величество действительно допустили большую неосторожность.
— Я был безумен, сходил с ума.
— Вы скомпрометировали себя очень серьезно.
— Я был тогда лишь кронпринцем. Я был молод. Мне и сейчас всего тридцать.
— Фотографию необходимо вызволить.
— Мы пытались и потерпели неудачу.
— Вашему величеству придется заплатить. Фотографию надо выкупить.
— Она не соглашается.
— Ну, так украсть.
— Пять неудачных попыток. Дважды нанятые мною взломщики обшарили ее дом. Один раз мы во время какой-то ее поездки обыскали багаж. Дважды ее подстерегли вне дома. Все безрезультатно.
— Никаких следов фотографии?
— Ни малейших.
Холмс засмеялся.
— Очень милая задачка, — сказал он.
— Но для меня крайне серьезная, — с упреком возразил король.
— Да, весьма. Но что она намерена сделать с фотографией?
— Погубить меня.
— Но как?
— Я собираюсь вступить в брак.
— Да, я слышал.
— С Клотильдой Лотман фон Сакс-Мейнинген, второй дочерью короля Скандинавии. Возможно, вам известны строгие принципы ее семьи. Сама она — воплощение чистоты. Малейший намек, бросающий тень на мое поведение, перечеркивает самую возможность этого брака.
