.
Никто лучше самого мистера Бека не знал, что он фактически не имеет права и рот раскрыть, но его взгляд, полный спокойной уверенности и непоколебимого сознания собственной правоты, окончательно убедил коронера.
— Мистер Бек, я полагаю, был вызван сюда из Лондона специально по этому делу, — сказал коронер, — и я, разумеется, не могу запретить ему задавать любые вопросы, какие он сочтет нужным.
— Благодарю вас, сэр, — сказал мистер Бек тоном человека, полностью утвержденного в своих правах, и снова обратился к свидетелю: — Вы не знали, что Джон Невилл является прямым наследником поместья Беркли?
— Знал, конечно.
— А если Джона Невилла повесят, то владельцем станете вы?
Всех поразила откровенная грубость этого вопроса, заданного при этом вкрадчивым тоном.
Мистер Уогглс нервно подскочил, но Эрик отвечал спокойно, как и прежде:
— Очень жестоко с вашей стороны спрашивать об этом.
— Но это так?
— Да, это так.
— Сменим тему. Когда вы вошли в комнату после убийства, вы осматривали ружье?
— Я хотел, но кузен меня остановил. Да будет мне позволено добавить, что им двигало только желание сохранить улики нетронутыми, как он сам сказал, и я ему верю. Он запер дверь и унес ключ. С тех пор я не входил в эту комнату.
— Вы близко видели ружье?
— Не очень.
— Вы заметили, что оба курка были взведены наполовину?
— Нет.
— Вы заметили, что в правом стволе, из которого стреляли, не было капсюля?
— Нет, конечно.
— То есть вы не заметили?
— Да.
— Вы видели короткую, выжженную на дереве черточку от приклада до правого бойка?
— Нет.
Мистер Бек передал ему ружье:
— Посмотрите ближе. Теперь вы ее видите?
— Сейчас вижу — впервые.
— Я полагаю, вы неповинны в ее появлении?
— Нет.
— Уверены?
— Абсолютно уверен.
Все присутствующие, затаив дыхание, с неугасающим интересом следили за этим странным и как будто бессмысленным обменом репликами и весьма туманно представляли себе его истинное значение. Эрик отвечал спокойно и четко, но тем, кто сидел ближе, было видно, что у него дрожит нижняя губа — единственно от усилия воли, которым поддерживалось это спокойствие. Он ощущал едва уловимую неприязнь, скрытую за мягким голосом и вкрадчивыми манерами мистера Бека, и волновался.
— Сменим тему, — снова сказал мистер Бек. — Вы побывали в комнате вашего дяди незадолго до выстрела; зачем вы сняли с полки книгу и положили ее на стол?
— Не припомню, чтобы я делал что-то подобное.
— Зачем вы взяли с окна бутылку с водой и поставили ее на книгу?
