- Вот дрянь! - заорал тот и пошатываясь, вмазал мне со всей силы по голове, а потом второй рукой по щеке. - Она еще и учить меня будет как жить! Мамке с папкой пойди на кладбище пожалуйся!
- Я сейчас все уберу. - робко ответила я, вытирая тонкую струйку крови на щеке.
У меня выросли длинные черные волосы, как у папы. Черные глаза я тоже унаследовала от него, а вот тонкую до неприличия фигурку от мамы и еще мои волосы ложились упругими локонами, в точности как у нее когда-то. Раньше конечно я не могла назвать себя худой. В доме Вити вечно не было чего поесть. Летом я ела фрукты на улице, а зимой меня подкармливали соседи по подъезду.
- Вечером я уду и вернусь под утро. - сказал тот мне через полчаса. - Чтобы утром меня ждал обед. Борщ хочу!
- Но нужны продукты…
- Купи! - снова завелся тот. - Ну ты и тупая…
- Продукты дают за деньги. - констатировала я.
- Где я тебе их возьму!? - тот вывернул пустые карманы и покрутил передо мной. - Я говорю, ты выполняешь. Вопросы тут задаю только я. Все ясно!?
- Более чем. - кивнула. - Утром будет борщ.
Вечером Витя одел единственные штаны, от ношения которых все еще не появились дырки, и красную рубашку. Зная его, он даже очень нарядный пошел. Неужели нашел себе очередную алкашку, ничем не отличающуюся от бомжихи?..
Убрав квартиру, я пошла по соседям собирать нужные ингредиенты для борща. Стоило людям увидеть мои синяки и побитое лицо, как тут же отдавали мне все. Так я и обзаводилась «новой» одеждой. Пару раз те предлагали упечь меня в детдом. Будучи точно уверенной, что там намного хуже, я не соглашалась.
К одиннадцати часам еда была готова. Борща было конечно мало, но Вите хватит на завтрак, обед и даже ужин. Не будет меня доставать.
Уроков не было, так что я закрылась в кладовой и сев на матрас, служивший мне кроватью много лет, начала читать. Витя не разрешал мне вечером включать свет, а к воде так вообще было запрещено прикасаться. Я уже молчу, что почти четыре года не ощущала теплой воды. Так что сегодня наконец помыла голову, искупалась и постирала вещи. Чуть не умерла от счастья!
Легла я спать после часа ночи и отключилась мгновенно. Будильник поставила на пять утра, чтобы уйти из дома до пробуждения дяди.
Мысли о родителях заполняли мою голову каждую ночь. Маме было всего тридцать восемь, когда она умерла! Папе же пятьдесят, но выглядел он очень молодо. Как же мне хотелось вернутся назад и предупредить их об опасности! Или хотя бы сказать им, как сильно я их люблю… Ведь они слышали от меня только «дай» и «хочу», но никак не то, что нужно… Со слезами на глазах я уснула.
