– Мистер Ривз живёт как раз там, сюда заглядывает крайне редко. А вот Александр, – женщина печально хмыкнула, – он упрямый, настырный, уезжать наотрез отказывается, хотя неделями пропадает неясно где! В детстве был таким же. Чертёнок стал чёртом, сущее наказание... Так я отвлеклась! Во-вторых... после полуночи здесь лучше не бродить. Бывает довольно жутковато, поверь мне. Мы запираемся в своих комнатах и спокойно засыпаем там до рассвета. Далее... Внизу есть подвал...
– Позвольте догадаться, – Элисон горько улыбнулась. – Туда тоже запрещено спускаться?
– Вы смышлёная юная леди, – миссис Уоллес остановилась перед второй дверью от самого конца коридора. – И всё правильно понимаете.
Женщина толкнула дверь, и Элисон, заглянув через плечо домоправительницы, увидела довольно опрятную, небольшую комнату с одним узеньким окошком, вид из которого приходился как раз на озеро. Постель, стоявшая справа, была заправлена. На невысокой тумбе рядом с ней девушка заметила слой пыли.
– За стеной находится спальня Александра, – проговорила домоправительница, позволив Элисон пройти в комнату и оглядеться. – Но я решила, что тебе будет удобно именно здесь, а не там.
Девушка обернулась к ней и прочла в её глазах понимание и сочувствие.
– Спасибо вам за... вы знаете, за всё...
– Я ещё ничего не сделала, миледи, – миссис Уоллес улыбнулась, приветливо и мягко. – Оставлю тебя на время, располагайся, привыкай, а я пока проверю, как там дела на кухне.
Она ушла, закрыв за собой дверь. Элисон подошла к окну и, одёрнув в сторону штору, стала вглядываться в скрытый под утренним, густым туманом зелёный луг под стенами замка. Девушка услышала вой собаки, доносящийся где-то со стороны северных стен, тоскливый и одинокий. Она разглядела в нескольких футах от леса, скрывавшего часть озера, небольшой, ничем неогороженный участок земли с полуразрушенными надгробными плитами; девушка насчитала примерно одиннадцать могил. Первые лучи солнца падали на серые камни, а туман, подступающий к холмам, становился гуще и выше...
Элисон сама готова была вот-вот взвыть от тоски: это Богом забытое место, этот жуткий замок, где ей не с кем даже будет проводить своё время. Ненавистный муж, который либо не оставит попыток добиться от неё исполнения супружеского долга, либо, что ещё хуже, совсем забудет о ней, а сам будет развлекаться где-то в своё удовольствие. А она останется здесь, одинокая в своём несчастье... Элисон села на постели, лениво стянув с себя плащ и сбросив его на пол. На ней всё ещё было подвенечное платье, и она уже жалела, что снова надела его этим утром, уезжая из дома. Элисон разделась, с головой забралась под одеяло и, отвернувшись к стене, закрыла глаза. И пусть она не могла заснуть, Элисон не выходила из комнаты и до самых сумерек оставалась в постели.
