Она все-таки домучила запланированную часть отчета, под конец даже испытав ощущение прежнего азарта. Все-таки цифры и определения — это не люди. С ними ей легко, они не подведут и не умеют предавать и издеваться. Оптимизация, милочка… Как вы чудесно выглядите, дорогая моя!
В кофейне настроение только улучшилось. Настолько, что когда Маред, уже оказавшаяся почти у самого прилавка, заметила вошедшего Макмиллана, она рискнула поймать его взгляд и улыбнуться.
— Доброго дня, коллега, — отозвался Макмиллан, подходя и небрежно кланяясь. — Согласны пролонгировать наш договор? С меня — столик, с вас кофе и…
— Что-нибудь? — осмелилась пошутить Маред.
— Отличный выбор! — с ироничной серьезностью подтвердил лэрд. — О, а вот и столик освободился. Пойду-ка заявлю право на временное владение.
Маред посмотрела ему вслед и снова невольно улыбнулась. Как странно… Его светлость держится настолько просто, что трудно помнить о его титуле. И, пожалуй, это единственное, что роднит его с Монтрозом, — полное отсутствие напыщенности. При этом оба не позволяют окружающим и тени фамильярности, просто чувствуют себя настолько выше, что уважительное отношение подразумевается само собой. Но Макмиллан — аристократ по рождению, а как это дается выросшему в приюте Монтрозу?
Она взяла двойную порцию отбивных с неизменным салатом и два кофе — черный, без сахара и покрепче, будьте любезны — вспомнив о Тилли, добавила коробочку конфет. Лэрд, встав, принял у нее поднос и помог расставить тарелки, хотя по этикету… Запутавшись, Маред легкомысленно махнула на этикет рукой и, пожелав приятного аппетита сотрапезнику, принялась за еду. Макмиллан тоже не усердствовал в застольной беседе, но его молчание выглядело спокойным, доброжелательным и совершенно естественным.
За кофе они потянулись одновременно.
— Любимые конфеты тье Тилли… — не то сообщил, не то уточнил лэрд, мельком глянув на коробочку.
— Да… — слегка смутилась Маред. — Я подумала, что она расстроена из-за этих пропаж… Интересно, кто это делает?
— Интересно не кто, а зачем, — сказал Макмиллан, отпивая кофе и слегка жмурясь от удовольствия.
Его худое, некрасивое и невыразительное лицо стало живым, словно оттаявшим.
— Да, конечно, — подхватила Маред. — Это же мелочь… Но если выяснится — такой позор!
Она сама глотнула кофе, покатала горьковатую маслянистую жидкость на языке, смакуя.
— Некоторые мысли у меня имеются, — признался лэрд. — Но я могу и ошибаться. Еще один любопытный вопрос — как? Стол Тилли всегда на виду, а тье Эстер почти не покидает комнаты. Подозревать почтенную даму — как-то слишком экстравагантно…
