«Что он о ней подумает? — паниковала Ивари, — Как оправдаться?»
— Ивариенна Беллентайн — боевой факультет!
Ивари, поглощенная своими мыслями, даже не услышала своего имени, и лишь ощутимый толчок тетушки привел ее в чувство. Спохватившись, она быстрым шагом прошла в направлении своего факультета под притихшими взглядами толпы. Откуда-то сбоку донеслись вялые аплодисменты, и девушка увидела ухмыляющееся лицо советника.
«Гад! — со злостью думала Ивари, под нарастающие рукоплескания».
Ее будущие однокашники галантно расступились, позволяя графине занять удобное место в их рядах. С некоторыми из них она кокетничала на балах, и парни смело встали рядом, сияя, словно им достался ценный приз.
Девушка же не могла думать ни о чем другом, кроме как ударить чем-нибудь очень- очень тяжелым по самодовольному лицу Крайна.
Кипя от негодования, она не заметила, как подошел Варимонд. Когда он успел оттолкнуть других юношей и взять ее под руку? Его грудь украшала такая же красная лента. Герцог то и дело сжимал ее пальцы, вызывая раздражение.
Гарольд продолжал оглашать список, и кучка девушек с зелеными лентами пополняли ряды целителей. Барышни и юноши с голубыми значками оказались погодниками. Желтые ленты принадлежали факультету артефакторики, и самая многочисленная группа будущих студентов почему-то примкнула именно к нему.
Лиловый цвет украшал менталистов. К своему удивлению в этой маленькой кучке Ивари узнала застенчивого брата Фитоль.
«А где сама Фитоль? — сокрушалась графиня. Беззаботная болтовня подруги всегда поднимала ей настроение».
Вскоре Ивари увидела ее весело смеющуюся в компании очередного поклонника. На лифе лазурного платья, украшенного серебряной нитью, красовалась разноцветная лента, в которой уместились все цвета радуги. Распределение Фитоль она пропустила, но память услужливо подсказала: подруга поступила на факультет художественных иллюзий, и очень радовалась, что ее зачислили именно туда.
К выходу последних участников этого показного распределения аристократы заметно заскучали. Голос Гарольда, норовившего перекричать толпу воодушевленных студентов, становился все громче и визгливее. Наконец, благородные отпрыски известных семейств Марены закончились, и король Борегар II взял слово, под еле слышный аккомпанемент гимна Марены.
«Значимости придать, а как же! — с раздражением думала Ивари, переминаясь с ноги на ногу в модных, но слишком узких туфельках».
— Я, Борегар II Милостью Триединой Король этого Королевства, и иных королевств и территорий, глава содружества равных, защитник веры…
