Бетти села на место водителя, я разместился сбоку.
— И какие у нас планы?
— У тебя блокнот имеется? — вместо ответа спросил я.
— У каждого уважающего себя репортера обязательно имеется блокнот. На, держи. — Она выудила из своей сумочки обтянутую в розовую кожу записную книжку.
Я закрыл глаза, вспоминая рисунки, увиденные в доме Ларсена. Они прочно отпечатались в мозгу. Даже пудовые кулаки Бруковски не смогли лишить меня памяти.
Набросав их на бумаге, вернул блокнот девушке.
— Что это? — не поняла она.
— Возможно, нечто важное, а может — какая-то ерунда. Короче, тебе нужно найти спеца по всей этой хрени: может, психиатра, может, оккультиста… В общем, не позднее завтра я должен знать, что могут значить эти рисунки. Доверяю эту честь тебе.
Бетти послушно спрятала блокнот в сумочку.
— Хорошо, — неуверенно протянула она. — Я поспрашиваю. А чем намерен заниматься ты?
— Сначала навестим аптеку, — напомнил я.
— Само собой. А после нее?
— Займусь другим арабийцем с перерезанным горлом. Кажется, его звали Кисани? — спросил я.
В аптеке был таксофон, и я снова решил сделать звонок другу — тому самому парню из полиции нравов.
После серии гудков тот отозвался недовольным вопросом:
— Кто?
— Это Рик Дональд. Узнал?
— Рик… — Нерешительность в его голосе сразу мне не понравилась. Моему звонку определенно не обрадовались, но я сделал вид, что ничего не заметил.
Продолжил с той же интонацией:
— Да, это я.
— Знаешь, Рик, многое изменилось в последнее время.
— Ты о чем?
— Ну, мы с тобой теперь вроде как не находимся по одну сторону баррикад…
— Намекаешь на то, что меня уволили? — предположил я.
— В точку! Рик, в наших кругах ты теперь персона нон грата. Надеюсь, мне не нужно объяснять почему?
— Шеф?
— Да. Если кто-то узнает, что я с тобой разговаривал по служебным вопросам — будут большие неприятности.
— Слушай, но все, что мне нужно, это адресок одной ночной феи…
Я не успел договорить. Трубку с того конца положили.
— Что случилось? — спросила Бетти, которая терпеливо дожидалась конца моего разговора, сидя на стуле.
— Ничего такого. Просто на одного друга стало меньше.
— И что теперь?
— Ничего страшного. Пойду другим путем, — чуть легкомысленно произнес я. — Только времени больше потеряю.
— Тебя подвезти?
— Не надо. Там, куда я направлюсь, тачкой лучше не светить.
— А куда ты идешь?
Я отрицательно помотал головой:
— Извини, но тебе лучше не знать.
Удивительно, но она не обиделась. Наверное, была готова простить мне сейчас любую выходку. Золото, а не женщина!
