— Не поверишь в реальность, пока не пощупаешь? — тон Эринга был почти сочувствующим.
— Пока не вскрою, — поправила я.
— Ну-ну, — проговорил он, потрепав меня по плечу. — Ладно, что теперь делать будем?
Я заставила себя глубоко вздохнуть. Эринга не переделаешь, не стоит и пытаться. Так какой смысл ссориться?
— Давай поищем кофе? — предложила я примирительно. — Надеюсь, у госпожи Анхильд он найдется. А потом я надеру уши йотунским 22 шутникам!
— Регина! — он нахмурил брови. — Не ругайся, ты же дама.
— Хм, — только и сказала я.
Жаль, что он не знаком с моей тетей Хельгой.
«Регина, детка, — говорила она, выдыхая табачный дым ровными колечками, — у тебя крайне скудный лексикон!»
И выдавала тираду, после которой мне оставалось лишь посыпать голову пеплом.
* * *
На кухне госпожи Анхильд нашелся и кофе, и дорогой тростниковый сахар, и немалый выбор специй.
Пока приятель колдовал у плиты, я клевала носом над тарелкой с остатками вчерашнего ужина. Чего у Эринга не отнять — он отлично готовил и не считал это зазорным.
Амунди нам не мешал. Он не пил кофе, обходясь чуть теплой водой с лимоном и медом. Утреннюю порцию сего дивного напитка он уже употребил и теперь разминался на свежем воздухе. Надо думать, девицы уже сбежались поглазеть со всей округи, несмотря на ранний час. Даже я временами косилась в окно, любуясь рельефной мускулатурой констебля.
— Регина! — Эринг со стуком поставил передо мной чашку. В голосе его звучало некоторое раздражение.
— А? — откликнулась я, принюхиваясь к ароматному пару. Констебль тем временем принялся делать повороты корпуса, и на некоторое время о кофе я позабыла…
— Хватит глазеть на Амунди! — повысил голос Эринг.
Я усмехнулась, взглянув на него. Как же, любуются не им, таким замечательным и великолепным!
— Я не прочь поглазеть и на тебя, — проговорила я, отпив кофе. — Не хочешь размяться?
Чуть поморщилась (вечно Эринг переслащивает!) и протянула руку за печеньем.
Он одним глотком осушил свою чашку. И отправился на улицу, на ходу снимая рубашку. Я улыбнулась — тетя права, мужчины как дети! — и принялась завтракать, с удовольствием поглядывая на обнаженные торсы полицейских.
Зрелище внушало. Эринг, быстрый и гибкий, походил на выдру. Амунди напоминал медведя, обманчиво флегматичного и неповоротливого.
Несмотря на то, что над горами уже посветлело, поселок будто вымер. Лишь недовольно мычала в загонах скотина, которую давно пора было обиходить. В этой тишине чувствовалось что-то зловещее. Прямо затишье перед бурей.
