И снова мы с Маргарет спорили до хрипоты о плюсах и минусах двух известных путей развития человечества – эволюционного или революционного.
– Оставь все как есть, и пусть будет, как будет! – просила принцесса, в который по счету раз.
– Революция – крест, ты уже на нем побывал! – напоминала она.
– Есть наша любовь, наконец! – повторяла, желая меня образумить.
Я больше жизни любил мою Маргарет и пуще смерти страшился ее обидеть.
Но сказать, что я счастлив, пока голодают люди в странах третьего мира, – тоже не мог…
Миллионы людей на земле мечтали бы жить во дворце, просыпаться в объятиях принцессы, пить натощак нектар, поглощать авокадо, политое соком лимона, а также, по надобности, другие экологически чистые дары природы; не ведать нужды, одеваться, как денди, и ездить в автомобилях премиум-класса, вроде Ferrari; и вообще, не грустить по былому, по прошлому не тосковать, радоваться настоящему, думать о приятном и надеяться на лучшее.
Издалека кому-то, возможно, иллюзорные образы королевского бытия представляются райскими – и тем сильнее притягивают к себе.
И все же скажу, рискуя остаться непонятым, что от жизни в раю я со временем заскучал.
Как всякий рожденный в России, я почти перманентно мучился поиском смысла жизни, искал счастья не для себя и свято верил в Добро.
Полагаю, простое исконное чувство совестливости (тоже еще одна ипостась российской души!) мешало моему бесцельному существованию и подталкивало к действию.
Случай, по меткому замечанию Вергилия, меняет все.
Примерно в том же ключе мыслил старый Сократ, почитавший Случай превыше богов (включая самого Зевса!).
Случай же свел и связал меня с величайшим чернокожим поэтом и революционером Патрисом Лумумбой.
Однажды в Брюсселе на званом вечере в мою честь он сам подошел и без всяких преамбул прочел мне свою героическую поэму про Африку.
Принцесса, замечу, при виде Патриса сбежала (я знал о ее аллергии на черный цвет – со слезами и рвотой, насморком и расстройством желудочно-кишечного тракта), а я, к своему стыду, не сразу признал в статном незнакомце первого в конголезской истории премьер-министра, избранного демократическим путем.
За время, пока он читал, я припомнил, что видел его фотографии в газетах и также, случалось, читал о нем много разного и противоречивого.
Для одних он был и оставался воришкой, отбывшим в бельгийской тюрьме срок за серию мелких краж, для других – символом борьбы за свободу Черного континента.
