Пятеро вертухаев звериного облика грубыми пинками подняли меня до рассвета, заковали в кандалы и запихнули в последний ряд нескончаемого строя каторжан.
– Илья Владимирович Воньялу-Нинел, к вашим услугам! – радушно прошамкал старичок с перебитым носом и совершенно без ушей.
– Добро пожаловать в ад, Кир! – воскликнул Воньялу-Нинел, едва я в ответ пробормотал свое имя.
– Р-разговор-рчики, с-суки, в с-строю! – Непонятно откуда возник генерал Дондурей по кличке Бешеный Пес (недаром, как позже мне стало известно, среди арестантов поговаривали, будто он натурально пес, притворившийся человеком).
– Вставай, проклятьем заклейменный… – неожиданно затянул мой новый знакомый и немедленно схлопотал нагайкой по голове.
– Великая социалистическая революция совершилась, ура! – злобно прогавкал генерал несчастному старичку прямо в лицо.
– Пощадите дитя! – простонал Воньялу-Нинел, закрывая меня своим тельцем (в тюремной робе я впрямь выглядел моложе своего возраста!).
– Мальца, в самом деле, за что! – вдруг послышались голоса.
– Озверели вконец!
– Никого не жалеют!
– Грудных скоро станут садить!
– И беременных женщин!
– Пор-рву на кус-сочки, с-сожжрру и не падавлюс-сь! – хищно оскалился пес-генерал.
– Фу, Дондурей… Я сейчас! – послышалось сверху, и оттуда же прогремели три коротких автоматных очереди.
И тут же три тела упали на землю.
– Ну-ну, кто еще хочет слова? – сорвалось с небес.
– Маршал Смерть… – прошептал Воньялу-Нинел, показывая пальчиком наверх.
– Маршал Смерть, маршал Смерть! – пронеслось-прокатилось вдоль серых рядов заключенных.
Где-то в облачных черных развалах возник грозный всадник в маршальских доспехах и с дымящимся автоматом Калашникова на вздыбленной груди.
Он, словно песня, летел на красном коне с четырьмя пропеллерами по обе стороны крупа, глаза его горели нездешним огнем, по небритым щекам текли струи дождя, из отверстого рта валил дым, немедленно смешиваясь с облаками.
Издали он представлялся вполне библейским специалистом по искоренению порока.
Впрочем, конь вблизи оказался большой надувной игрушкой.
– В счастливую пору моей эмиграции, помню, в Женеве, – светло прослезился Воньялу-Нинел, – и я на таком же катался.
– Р-р-разговорчики, с-суки, в стр-рою, р-р-равнение на с-средину! – прорычал генерал Бешеный Пес и, печатая шаг, приблизился к Смерти.
– Товар-рищ! мар-ршал! – выкрикивал он, чеканя слова и подпрыгивая на каждом слове. – З-заключен-ные! четыр-режды! кр-расноз-знаменной! тюр-рьмы! им-мени! Владимир-ра! Ильича-а! Ленина-а! по с-случаю! пр-разднования! с-смер-рти! и! безвр-ременной! кончины! великого! вождя! и! учителя! Иосифа! Виссар-рионовича! С-сталина! па-ас-стр-роены!
