Наверное, это была не лучшая его идея. Провести все утро в тесном контакте с законной супругой было заданием не из легких. Но как еще, черт подери, ему охмурить женщину, если она просто гений невидимости? Все его попытки застать Сару одну в последние шесть дней терпели крах. Если она не хлопотала по дому, пытаясь сделать жизнь Найтов комфортнее пребывания в гостинице, то учила Делани шить или помогала Такеру декорировать его комнату под салон космического шаттла. А когда она на время прекращала быть незаменимой для всех в доме, то просто растворялась в воздухе.
Иногда они находили расставленные по дому в вазах изящные композиции из веточек, мха, березовой коры и сосновых шишек, и было понятно, что она ходила на прогулку в лес. Иногда, когда Алекс неожиданно заскакивал домой посреди дня — его вела необъяснимая потребность убедиться, что она не убежала на остров Крег, — он не мог дозваться ее по несколько минут, а когда она наконец спускалась, то оказывалась одетой в толстый свитер и ее щеки были красны от мороза, а в глазах стояло такое выражение, будто она занималась чем-то постыдным.
Поэтому в то утро ему пришла, как он думал, блестящая идея взять Сару с собой. Однако теперь он сомневался: блестящая или мазохистская? Закончилось все тем, что он тяжко вздохнул раз сто за утро. На улице было около нуля, но в кабине, наверное, градусов тридцать пять — сорок. Печку в кабине пришлось выключить через полчаса: его бушующим гормонам вблизи от извивающейся спины и бедер Сары не требовалось постороннего источника тепла. Она сбросила свою куртку спустя два часа, и Алекс мог только надеяться, что она страдает так же, как и он.
Она заполнила собой всю кабину. Если она не вертелась туда-сюда, стараясь увидеть все сразу, то высовывала голову из окна, рассматривая деревья, которые скиддер тащил за собой, при этом ее миленькая попка оказывалась прямо у его лица. Алекс скрипел зубами и затаскивал ее назад в кабину уже в сотый раз.
Она улыбалась больше, чем за все время с момента их знакомства, задавала вопросы обо всем и вела себя беспокойнее, чем дети. Алекс понял, что он наконец увидел настоящую Сару — ту реальную женщину, прячущуюся за маской невидимки, желающей всем угодить. Этот козел Роланд должен был бы ответить за то, что приучил ее так глубоко прятать эмоции: для нее это стало защитным механизмом, использовать который она натренировалась настолько хорошо, что, как подозревал Алекс, сама не понимала, что делает.
