. Так, уже неплохо. Внутри лежали разграфленные листки, исписанные по-английски хорошо знакомым Эрасту Петровичу косым почерком. В первом столбце какой-то номер, во втором название страны, в третьем чин или должность, в четвертом дата, в пятом тоже дата – разные числа июня по возрастающей. Например, самые последние три записи, судя по чернилам, только что сделанные, выглядели так:
N.1053F, Бразилия, начальник личной охраны императора, отправлено 30 мая, получено 28 июня 1876;
N.852F, Североамериканские Соединенные Штаты, заместитель председателя сенатского комитета, отправлено 10 июня, получено 28 июня 1876;
N.354F, Германия, председатель окружного суда, отправлено 25 июня, получено 28 июня 1876.
Стоп! Письма, пришедшие сегодня в гостиницу на имя мисс Ольсен, были из Рио-де-Жанейро, Вашингтона и Штутгарта. Эраст Петрович порылся в стопке писем, разыскал бразильское. Внутри был листок без обращения и подписи, всего одна строчка: 30 мая, начальник личной охраны императора, N.1053F. Итак, Бежецкая зачем-то переписывает содержание получаемых ею писем на листки, которые затем отправляет в Петербург какому-то мсье Николя Кроогу или, скорее, мистеру Николасу Кроогу. Зачем? Почему в Петербург? Что это вообще все значит?
Вопросы толкались локтями, налезая один на другой, но разбираться с ними было некогда – в ванной перестала литься вода. Фандорин наскоро запихнул бумаги и письма обратно в портфель, но ретироваться к окну не успел. В дверном проеме застыла тонкая белая фигура.
Эраст Петрович выхватил из-за пояса револьвер и свистящим шепотом приказал:
– Госпожа Бежецкая, один звук, и я вас застрелю! Подойдите и сядьте! Живо!
Она молча приблизилась, зачарованно смотря на него бездонными мерцающими глазами, села возле бюро.
– Что, не ждали? – язвительно поинтересовался Эраст Петрович. – За дурачка меня держали?
Амалия Казимировна молчала, взгляд ее был внимательным и немного удивленным, словно она видела Фандорина впервые.
– Что означают сии списки? – спросил он, тряхнув «кольтом». – При чем здесь Бразилия? Кто скрывается под номерами? Ну же, отвечайте!
– Повзрослел, – неожиданно проговорила Бежецкая тихим, задумчивым голосом. – И, кажется, возмужал.
Она уронила руку, и пеньюар сполз с округлого плеча, такого белого, что Эраст Петрович сглотнул.
– Смелый, задиристый дурачок, – сказала она все так же негромко и посмотрела ему прямо в глаза. – И очень, очень хорошенький.
– Если вы вздумали меня соблазнять, то попусту тратите время, – краснея пробормотал он. – Не такой уж я дурачок, как вы воображаете.
