Кир Булычев говорит: «Человек нарисовал оленя, которого убил. Так родился реализм. Другой человек нарисовал оленя, которого убьет завтра. Так родилась фантастика».
Наверное, будет разумно признать в фантастике особое направление человеческой мысли.
Но не так все просто.
На самом деле фантастика существует в двух ипостасях. С одной стороны фантастика — направление человеческой мысли, подобно науке, философии, религии, с другой стороны — литературный прием, применяемый автором для решения художественных задач. Этим и объясняется противоречие между литературой и фантастикой.
«Путешествия Гуливера», «Гаргантюа и Патагрюэль», «Мастер и Маргарита» это литература, в которой роль фантастики как художественного метода огромна.
А «Властелин колец», «Солярис», «Пикник на обочине» — это фантастика, написанная с несомненным литературным мастерством.
Фантастика и литература взаимопроникают друг в друга, но фантаст остается фантастом, а писатель — писателем.
Например, несмотря на кажущуюся фантастичность Салтыков-Щедрин писатель-сатирик, ибо все фантастическое у него — не более чем литературный прием для решения сатирических задач.
С другой стороны, Роберт А.Хайлайн — великий фантаст, но (признаемся честно) заурядный писатель.
Фантастам труднее живется на свете: они должны овладеть двумя ремеслами литературным и фантастическим. О независимости фантастики говорит еще то, что далеко не каждый писатель может создать фантастическое произведение: скажется незнание наработок и традиций фантастической мысли.
Так, замечательный прозаик-реалист Чингиз Айтматов, обратившись к фантастике, потерпел, на наш взгляд, творческую неудачу: фантастические мотивы в его последних вещах звучат, увы, крайне наивно.
* * *
У фантастики сейчас особый период.
Она наслаждается свободой и преимуществами того особого положения, когда отпрыск королевской крови, сбежавший или похищенный из дворца, ведет романтическую жизнь свободного бродяги и становится предводителем вольного отряда. В его компании попадаются занятные типы: Бешеные и Слепые, грозные на вид, но в сущности, безобидные и по большому счету, несчастные ребята.
Порой в приступе гордости фантастика пишет статьи, защищает диссертации и т. п., словом, выхватывается сломанный меч Изильдура.
Но не надо спешить. «Все мое ношу с собой», — говорили в древнем Риме. Короля опытный взгляд узнает даже в рубище, по царственной осанке и глубине мысли. Мне бродяга Арагорн как-то ближе короля Элессара. Может быть потому, что он стоит на страже…
