Чем принципиально отличается книга Бытия от песни Айнур для незнакомого с историей текстов читателя? Шедевр Толкиена — фантастика, а книга Бытия откровение Бога лишь в силу того, что заявлены авторами и культурной традицией как таковые. Лишите сакральности религиозный текст — останется литература, потерявшая самое главное.
Поэтому «литературность» фантастических произведений не должна вводить в заблуждение. На наш взгляд, фантастика — это одно из направлений человеческой мысли, которая при всем старании не сводится к одной литературе.
В этом плане фантастика подобна философии.
Философии, кстати, с репутацией тоже не очень везло. «У нас в России философ есть слово бранное и означает — дурак», — говорил Ф.М. Достоевский. «Живет как философ» означает (горько замечал Ф. Ницше) не более как «умно и в стороне», совет «относись философски», означает «не связывайся».
Но это к слову. Вернемся к взаимоотношениям с литературой. Среди философов есть авторы, тексты которых (на наш взгляд) весьма трудны для восприятия, например, сочинения Канта, Бергсона. И наоборот, есть великолепные стилисты, вещи которых — виртуозны в литературном плане. Согласитесь, Платон отменно владеет литературными приемами, особенно — диалогом.
Но литературные качества работ не повлияли существенно на судьбу философских идей, они так или иначе стали достояниями человеческой мысли и университетских программ.
Прозаик может сочинять стихи, а поэт писать прозу. В результате выигрывают оба жанра. Философ может сочинять труды и художественные вещи. При этом, скорее всего, проза будет философской, а работы совершенны в литературном отношении (как у Албера Камю). Но следует помнить, что литература и философия — разные вещи.
В очередной раз зададимся вопросом: что такое фантастика?
Возьмем два жанра фантастики: «научную фантастику» и «фэнтези». Трудно найти что-либо более далекое друг от друга. Если научная фантастика базируется на материалистическом понимании мира, рационализме и вере в прогресс, то фэнтези — литература субъективного идеализма, для нее характерно мифологическое понимание универсума, статичность мироздания; ее вектор направлен к романтическим идеалам средневековья.
Казалось бы, любители научной фантастики и фэнтези должны были разбиться на два непримиримых лагеря, ведь невозможно любить одновременно два таких противоположных жанра. Но нет! Увлеченные фантастикой, как правило, любят фантастику «в целом». Видимо, во всех направлениях фантастики есть что-то общее, намного превышающее межжанровые различия.
