|
| But Littlefield's great value was as a spiritual example. | Но главным образом Литтлфилд всем служил примером высокой религиозности и морали. |
| Despite his strange learnings he was as strict a Presbyterian and as firm a Republican as George F. Babbitt. | Несмотря на свои необычайные познания, он был столь же строгим пресвитерианцем и столь же непоколебимым республиканцем, как Джордж Ф.Бэббит. |
| He confirmed the business men in the faith. | И он поддерживал в деловых людях их веру. |
| Where they knew only by passionate instinct that their system of industry and manners was perfect, Dr. Howard Littlefield proved it to them, out of history, economics, and the confessions of reformed radicals. | Эту их инстинктивную, горячую веру в то, что их коммерческая система и личное поведение - верх совершенства, доктор Литтлфилд подкреплял и доказывал ссылками на историю, экономику и на исповеди раскаявшихся радикалов. |
| Babbitt had a good deal of honest pride in being the neighbor of such a savant, and in Ted's intimacy with Eunice Littlefield. | Бэббит искренне гордился, что живет по соседству с таким ученым мужем и что Тед дружит с Юнис Литтлфилд. |
| At sixteen Eunice was interested in no statistics save those regarding the ages and salaries of motion-picture stars, but-as Babbitt definitively put it-"she was her father's daughter." | Хотя в шестнадцать лет Юнис не интересовалась никакой статистикой, кроме возрастов и окладов кинозвезд, она все же, как подчеркивал Бэббит, "была дочерью своего отца". |
| The difference between a light man like Sam Doppelbrau and a really fine character like Littlefield was revealed in their appearances. | Разница между таким легкомысленным типом, как Сэм Доппелбрау, и таким поистине превосходным человеком, как Литтлфилд, сказывалась и на их внешности. |
| Doppelbrau was disturbingly young for a man of forty-eight. | В сорок восемь лет Сэм выглядел непозволительно молодо. |
| He wore his derby on the back of his head, and his red face was wrinkled with meaningless laughter. | Он всегда носил котелок на затылке, и его красное лицо вечно морщилось от бессмысленного смеха. |
| But Littlefield was old for a man of forty-two. | Доктор Литтлфилд в сорок два года выглядел стариком. |
| He was tall, broad, thick; his gold-rimmed spectacles were engulfed in the folds of his long face; his hair was a tossed mass of greasy blackness; he puffed and rumbled as he talked; his Phi Beta Kappa key shone against a spotty black vest; he smelled of old pipes; he was altogether funereal and archidiaconal; and to real-estate brokerage and the jobbing of bathroom-fixtures he added an aroma of sanctity. |
