— И что будем делать? — озадаченно спросил Копылов.
— Севастьян Митрич, вы дома? — громко крикнул Ильин.
— Кто там? — послышался из-за двери сиплый мужской голос.
— Меня зовут Ильин Андрей Михайлович, хочу задать несколько вопросов по поводу обнаруженного вами трупа.
— Я уже несколько раз рассказывал и добавить мне больше нечего, — сердито отозвался Сомов.
— Я вас прекрасно понимаю, но хотелось бы уточнить ваши показания, это не займет много времени.
— Черт с вами, заходите.
— Уважаемый, так тут собака, — вставил Копылов.
Щелкнул засов, и на крыльце появился невысокий, тощий старик, с пышной седой бородой, которая резко диссонировала с блестящей, как бильярдный шар, лысиной. Помятая рубашка, накинутая на плечи овчинная безрукавка и резиновые калоши выдавали в нем коренного деревенского жителя.
— Альма, место, — кинул собаке старик. Та с недовольным выражением на мохнатой морде удалилась в свою будку. — Она к чужим сторожко относится, — добавил он и махнул рукой, приглашая гостей зайти в дом.
— Хороший дом, — настраивая хозяина на дружелюбный лад, любезно произнес Ильин.
— Был хорошим, — грустно вздохнул Сомов, — за домом уход нужен, а у меня силы на это уже не хватает. Кабы крышу поправить да полы перестелить, он бы еще лет сто простоял.
Внутри дом состоял из одной комнаты и кухни, отгороженной большой русской печью. Пол и вправду угрожающе поскрипывал и прогибался под весом сыщиков.
— А что, помочь некому? — нагибая голову под низким дверным проемом, спросил Копылов.
— Кому мы, старики, нужны, — посетовал Севастьян Митрич, — у правительства своих забот хватает.
— Я имел в виду родственников, — пояснил Алексей.
— Сын на севера подался, за большой деньгой, там женился и осел. Теперь разве что на похороны приедет, и то навряд ли. Старухи моей уж почитай пятый год как нет. Так что один я как перст. Садитесь, — он указал на табуретки, стоявшие возле стола, укрытого старой выцветшей клеенкой, — спрашивайте.
— Расскажите, как и когда вы обнаружили тело, — спросил Ильин, осторожно устраиваясь на шатающемся табурете.
— Так на той неделе это случилось. Пошли мы с Альмой в лес последних грибков пособирать, пока, стало быть, лес не отгородили.
— Чем отгородили? — перебил его Копылов.
— Знамо чем, — усмехнулся старик, — строительным забором. Лес-то выкупили. Там фармацевтическую фабрику строить задумали.
— А вы о стройке откуда узнали? — поинтересовался Ильин.
— Народ судачит. Разве чего от людей утаишь. Степановна, соседка, рассказывала, что видела, как туда куча машин заезжала. Они-то и раскатали колею, раньше там только тропка была, а теперь вон грязюка непролазная. Так вот, — он погладил свою лысую голову, — идем мы с Альмой, вдруг она встала как вкопанная, шерсть дыбом, голову опустила и давай рычать в сторону просеки. Я ей «фу», а она тявкать, вроде как опасность. Альма у меня умница, со щенка прибилась, так и живет.
