— Да, я плохо спала в самолете. И спина немного болит.
— Хочешь, я побуду с тобой?
— Нет, все в порядке. Они соскучились по тебе, — Лида присела на нижнюю кровать.
— Они тебе понравились? Ты была какая-то тихая.
— Они замечательные, Андерс. Тебе очень повезло. Я бы хотела тоже им понравиться.
— Все будет хорошо, — он коснулся губами ее лба. — Я пойду?
— Иди, иди, — Лида улыбнулась.
В этот момент Андерс был похож на мальчишку, которому не терпелось пойти играть с ребятами. Ей захотелось прижать его к себе и никогда не отпускать, но дверь захлопнулась, и Лида осталась одна.
Она уснула, так и не раздевшись: усталость взяла свое. Она собиралась только чуть-чуть полежать, чтобы унять боль в спине, но в тишине на мягком покрывале глаза закрылись сами собой.
Ее разбудили какие-то звуки. Проснувшись, Лида не сразу поняла, где находится. Комната погрузилась в сумерки. Андерс копался в чемодане, тщетно пытаясь не шуметь.
— Привет, — тихо сказала она.
— Привет. Извини, я не хотел тебя будить.
— Сколько времени?
— Пять часов. Слушай, мне позвонили друзья, мы собираемся пойти в бар. Хочешь со мной?
— Нет. Что мне делать в баре?
— Ты не против остаться одна? Мама накроет ужин в восемь. А завтра мы перевезем вещи в мою квартиру. И поедем в русское посольство в Стокгольм.
— Ты уже говорил своим, что мы поженимся?
— Я сказал маме по телефону. Так что все знают. Ладно, я пойду. Чувствуй себя как дома.
— Конечно.
Лидия собралась с силами, приняла душ и переоделась в удобные штаны для беременных и свободную хлопковую блузку. Подумав, что неплохо бы предложить свою помощь на кухне, она стала спускаться вниз, но ее остановили громкие голоса. На кухне кто-то спорил по-шведски.
— Он с ума сошел! — судя по всему, это была Элин.
— Это не твое дело, — спокойно ответила Ингрид.
— Скажи ему, мама! Он испортит себе жизнь!
— Ты знаешь, я никогда не… (Лида не поняла слово). Он взрослый человек.
— Я не приду на свадьбу. Слышишь? Не приду!
— Это неуважение к брату, Элин.
— А он нас уважает?! Как он мог привести ее в наш дом?
— Замолчи, Элин! Она станет частью нашей семьи. Андерс любит ее. Это его выбор.
Элин заговорила в ответ, но Лида не смогла разобрать слов. Вероятно, она выучила еще не все шведские ругательства.
От обиды у нее защипало в носу, и первым порывом было подняться за чемоданом, собрать вещи и уйти из этого дома. Но что она докажет своим поступком? Андерс был прав: за столом она сидела тихо и могла показаться замкнутой и нелюдимой. Она восприняла вопросы как атаку, а в ответ только закрылась и не показала ни малейшей заинтересованности этими людьми. С чего вдруг Элин должна относиться к ней хорошо?
