И тут, видимо, вспомнив о сыне, он помрачнел, больно дернул меня за руку, — и мы завернули в чайную. Дядя Саша шепнул буфетчице, та налила ему полстакана водки, он стоя выпил и минуту стоял, зажмурив глаза. Ничем не закусил…
Мы уже шли сквозь толпу на территории базара, как я вдруг увидел Нину Журкину из своего класса. В ситцевом платьишке ниже колен, с красными крупными стекляшками на шее, в сандалиях, она стояла, озираясь.
— Привет! — поздоровался я. — Ты чего тут?
— А маму жду, — морща нос, ответила Нина. — Приказала тут стоять.
— Слушай! — заволновался я. — А ты умеешь стрелять? Пойдем, я тебе покажу в тире, как надо стрелять…
И чего мне взбрело в голову звать девушку в тир?! Она мне, конечно, нравилась, да только интересно ли ей?
— Это рядом!
Она внимательно посмотрела на меня, улыбнулась. Улыбнулся и дядя Саша.
— Правильно! — сказал он. — Пусть покажет. Он отличный стрелок.
Мы снова зашли в тир. Хозяин тира невольно нахмурился, а потом показал все зубы: мол, рад. Он долго шарил в ящике стола, пока не выгреб пульки и не подал их мне. Я купил ровно пять штук.
Подражая дядя Саше, под его пристальным тигриным взглядом, я приложился к ружью, взял чуть правее, как он учил, и выстрелил.
Мимо!
— Спокойно. Бывает, — поощрил дядя Саша. — Первый раз и у меня не получилось.
Я постарался унять дыхание, прицелился… и снова промазал. Волк как смотрел на меня синими глазами, так и остался смотреть.
Нина хихикнула.
Я ничего не понимал. Я взял чуть левее. Промазал.
Взял чуть правее. Мимо.
— Ну-у, ты мазила!.. — засмеялась Нина, доставая из кармашка конфету и начиная ее сосать.
— Сейчас!.. — прошипел я и прицелился в утку. Она большая, желтая, мишень нарисована четко.
Но и пятая пулька ушла в сторону. Звонко щелкнула об стену.
Я стоял, пристыженный своей неудачей.
— Ну-ка мне, — протянул руку дядя Саша. — Дай-ка штук пять.
Продавец протянул руку в другой ящик стола, но дядя Саша крикнул:
— Из этого!..
— Тут больше нет!.. — пробормотал «тирщик».
— Давай-давай!.. Или сам зайду возьму!
Не глядя в глаза, хозяин тира протянул ему пульку. Дядя Саша внимательно осмотрел ее, а затем показал мне и Нине, близко поднеся к нашим глазам.
— Видите?
— Что? — не понял я. Я ничего не заметил.
— Они надрезаны сбоку… поэтому летят не прямо. Свинец мягкий.
Продавец страшно испугался, он покраснел, как помидор, он завопил:
— Это мой сын баловался… я убью его… я вам другие сейчас дам.
— Сын, говоришь? — скрежетнул зубами дядя Саша. — Н-ну, хорошо.
