Салеев тягостно вздохнул и взял за локоть Горяева.
— Ну а ты как?
— Ничего. Машины стоят. Если дожди будут до конца, третий квартал завалим.
— Ты у меня смотри! — мгновенно побелел Салеев. Он заторопился. — Смотри! Смотри у меня! Ну, ну, ладно. Привет твоей жене. Как ее зовут? Амина? Привет Амине от Саймы, а мине — от тебя?
Мрачно усмехнулся, довольный каламбуром, и быстро прошагал по коридору в кабинет, где тренькал телефон, а в приемной сидели, ждали его молодые бородатые корреспонденты, увешанные фотоаппаратами и сумками, представители из других городов, искатели романтики…
Энвер вышел из горкома. Дождя не было, но тучи бежали по небу, и маленькие тополя на асфальте рвало ветром. Он увидел согнутую спину Сафы Кирамова — тот садился в брезентовый ГАЗ-69. Позвал Горяева рукой. Энвер подошел.
— Спасибо… — сказал глухо Кирамов. — Спасибо, товарищ Горяев.
В это время из горкома выбежал в плаще Салеев, сел в черную «Волгу» и укатил. Кирамов и Горяев проводили его взглядами.
— Большой человек, — восхищенно пробормотал Кирамов. И в словах его не было лести, надежды на то, что Энвер передаст его слова Салееву, нет, он искренне восторгался этим сильным, властным человеком. — А вы… Вы зачем затылок в глине вымазали? Сами спускались в скважину? Личное геройство показывали? Правильно. Молодец. Ай, молодец!
Энверу стало неловко, он покраснел и что-то пробормотал. («Наверное, мой шофер проболтал».)
Кирамов с усмешкой смотрел в его глаза и молчал. Какое у него все-таки желчное лицо! Странный человек. Но работу любит. Поэтому Энвер его и защитил. Сейчас, наверно, Кирамов поедет к своему покровителю Морозову, чтобы рассказать обо всем… Тот на днях вернулся из-за границы.
Они пожали друг другу руки, и Кирамов уехал. Энвер вынул расческу, с силой расчесал себе волосы на затылке. Сел в свой микроавтобус «Нисса» и, когда шофер вопросительно обернулся, погрозил кулаком.
Горяеву тоже бы надо к главному инженеру. Вебер говорил, и Чечкин утром напомнил — их снова передадут в ОС. Этого еще не хватало.
Но сегодня идти к Морозову как-то нехорошо. Кирамов расскажет, что Энвер поддержал его. И сразу после этого Энвер, зная об их особо доверительных отношениях, приедет? Нет, нельзя. Совестно пользоваться моментом.
Но весь день, мотаясь по стройке, Энвер думал о встрече с Морозовым. А почему это Кирамов должен сразу ехать к нему? У него свои дела… Энвер позвонил ему по телефону — и Анатолий Валентинович Морозов, человек еще более желчный, чем Кирамов, почему-то едва ли не радостно сказал Горяеву:
