Размышляя об этом, Харитон пролез в пробитое отверстие и теперь стоял перед ведущей наверх лестницей, сложенной из толстых брусьев.
Направив вверх свет фонаря, он увидел, что край лестницы примыкает к кромке квадратного люка, плотно прикрытого железной дверцей. Поднявшись по ступеням, Харитон взялся за ручку этой дверцы и попытался ее открыть. Не тут-то было. Массивная крышка даже не шевельнулась. Дергая туда-сюда, диггер лишь без толку теребил бесполезную ручку, грозя сорвать ее со старинных, насквозь проржавевших болтов.
— Ладно, — вслух проговорил Харитон. — Не хочешь, как хочешь. Никто и не ждал, что будет просто.
Спустившись, он взял из сквозного лаза между стенами оставленную там монтировку и вновь поднялся к неподатливой крышке.
Широко размахнувшись, Харитон уже готовился нанести сокрушительный удар, как вдруг сверху послышались приглушенные голоса.
* * *
— Друг это мой. Хороший, — говорил Павлик здоровому, длинному, как хлыст, детине с давно не чесанными и не стриженными светлыми патлами и безразличным выражением лица. — В гости приехал. А тут обвал.
Чуть больше часа назад, выйдя из интернатского парка, Павлик направился к припаркованной в неприметном месте старой, вишневого цвета «семерке». Сел за руль и поехал в город.
Когда «семерка» вернулась назад, кроме самого Павлика в ней сидели еще два человека: верзила с тупым лицом и небольшого роста худощавый паренек с вьющимися каштановыми волосами.
— А чего он туда полез-то вообще? — спрашивал верзила.
— Да. Чего? — активно подключился к разговору вертлявый паренек, лицо которого было сплошь усыпано веснушками. — Зачем полез?
— Помолчи, Рыжий, — без церемоний остановил его Павлик. — Понимаешь, Гена, любит он всякие места неисследованные исследовать. Загадки любит, тайны всякие. С детства это у него. Вот и полез. Просто посмотреть хотел, интереса ради. А тут обвал.
— А-а, — протянул верзила. — Так значит, завалило его?
— Завалило, Гена. Так завалило, что одному мне никак не раскопать. Потому и позвал вас. Вы ж друзья мне. Можно сказать, кореша.
— Да, мы кореша, — вновь бойко подхватил веснушчатый парень.
— Помолчи, Рыжий. Только это надо будет поосторожнее сделать, Гена. Потише надо будет. Он ведь, сам понимаешь, не спрашивался, когда лез туда, в дырку-то в эту подземную. Кто его знает, как там отнесутся интернатские-то.
— Интернатские-то?
— Да.
— Ясно — не похвалят.
— Вот-вот, — подхватил Павлик. — Я потому и говорю. Потише надо будет. Не нужно им знать, чем мы там… занимаемся.
