— Значит, нас посылают спасать речку? — несколько ошарашено спросила Дорана.
— Нет, — поспешил ее утешить Лииран. — Нас посылают узнать, что происходит на горе.
— А-а-а-а, — чему-то обрадовалась Дорана, и новоиспеченный командир группы окончательно понял: ничего хорошего из этого похода не выйдет.
Впервые то, что он все-таки дурак, Хият осознал в тот день, когда ему исполнилось четырнадцать лет. Дила тогда пришла пораньше домой, быстро и ловко испекла пирог со сливами, вручила подарок, а потом, по известной только ей одной причине, стала рассказывать об умершем друге своего брата. Сейчас Хият не мог вспомнить, что именно она говорила. Но его тогда зацепили три вещи.
Оказалось, бродяга Таладат, который каждый раз убегает из города так, словно в нем мор начался, когда-то был вторым в Совете Учителей. На его плечах висели три начальных школы и половина огневиков. Он считал себя чрезвычайно умным и непобедимым. Пока однажды все не рухнуло. Виновата в чем была только его самоуверенность.
Самоуверенный Таладат вовремя не обратил внимание на обиженного мальчишку. Мальчишка решил мстить, связался с кем-то из проклятых и призвал на остров существо из мира за гранью. Конечно, мальчишка об этом пожалел, но было уже поздно. Как это существо изгоняли обратно в его мир — отдельная история. Но в процессе умер тогдашний глава Совета Великих — Каит Еинэ. Последний из хранящих города и лучший друг Таладата. Вот так вот. С тех пор в городе нет хранящего, и когда он появится — неизвестно.
Таладат тогда чуть с ума не сошел, винил во всем только себя и, в конце концов, просто сбежал, чтобы не видеть пустой дом в заброшенном парке. А потом, год спустя, неожиданно для всех вернулся и принес в город спящего ребенка. Маленького, примерно полтора года от рождения.
У этого ребенка были такие же удивительно яркие зеленые глаза, как и у Каита. Возможно, Таладат таким способом пытался отдать долг. Может, просто вцепился в мальчишку из-за цвета глаз. Он, наверное, и сам не знает. Но ребенок обрел дом. Хоть какой-то. А несчастные учителя северной начальной школы — головную боль на долгие годы.
Каким-то образом этот рассказ увенчался вопросом о том, что Хият намерен делать дальше со своей жизнью? А он, неожиданно для себя, понял подоплеку этого вопроса. Понял, что на самом деле Дила вовсе не обязана с ним возиться. И Таладат не должен появляться почаще. И глаза, такого же цвета, как у мертвого друга, вовсе не означают, что обладатель этих глаз равноценная замена. Тут даже сравнивать нечего. Кем был хранящий Еинэ и кто такой Хият? Хият никто. И будет никем. Он даже не знает, кем бы хотел стать. Неприятно понять о себе такое.
