Это было больно, ужасно больно и обидно! Удары сыпались один за другим, пока все тело не превратилось в сплошную горячую рану, и кое-где из вспухших рубцов выступила кровь. Только когда Таня уже почти потеряла сознание, Лена прекратила экзекуцию и медленно, аккуратно вдела ремешок на место, предварительно пропустив, протянув его через сжатую ладонь – видимо для того, чтобы стереть следы крови и пота, не испачкать юбку.
Таня так и лежала на полу, истерзанная, залитая слезами и с ненавистью смотрела на безмятежно улыбающуюся Лену.
– Это тебе первый урок – Лена усмехнулась, и сильно ткнула острым концом туфли в Танин зад – Вставай! Ты научишься принимать боль, как наслаждение! Этой боли будет много, столько, что в конце концов ты привыкнешь уходить в наслаждение, прячась от страданий. А еще – научишься отключать боль. Но пока – ты должна страдать. Иначе так и не поймешь, что теперь ты Никто, и звать тебя «Никак». Ты не имеешь права задавать вопросы, если я, или кто-то другой из твоих хозяев заранее не позволили тебе их задать. Ты подписала договор, кровью подписала, и теперь ты в нашей власти! Ты что думала, такие деньги платят просто так? Что ты будешь развлекаться на курорте, плескаться в бассейне, трахаться с мужиками, и ничем за это не заплатишь? Ошибаешься, детка, за все в этом мире надо платить. Иногда деньгами, иногда кровью, а иногда и самой жизнью. Душой. В твоем контракте есть условие – ты не станешь калекой, и не умрешь. Мы этого не допустим. Но если ты не будешь выполнять то, что должна – страдать ты будешь, как грешница в Аду! Ты будешь молить о пощаде, но ее не будет! Здесь нет жалости! Здесь нет гуманизма и всякой чуши, которую тебе впаривали всю твою дурацкую жизнь! Здесь есть только Господин, и его слуги, его рабы. Ты – рабыня! И чтобы это было понятно – начнем с малого. На колени! Быстро! Я сказала – быстро!
Лена снова хлестнула ладонью по лицу уже успевшую встать Таню, и та плюхнулась на четвереньки, задыхаясь от злости, мечтая только о том, чтобы доползти до мерзкой суки и впиться зубами ей в щиколотку! Выгрызть ахиллесово сухожилие! Сделать калекой! Чтобы она никогда больше не могла надменно шествовать на своих шпильках ценою в двадцать тысяч деревянных!
– Ползи за мной. На четвереньках, как собака! Слышала, что я сказала? – Лена с размаху ударила носком туфли в бок Тани, и ту повело от боли. Что-то ощутимо хрустнуло, и Лена с улыбкой сказала:
– Наверное, ребро сломала. Ну, ничего! Заживет! У тебя их много! Зато теперь ты будешь помнить – кто здесь хозяева, и кто рабы! Мы не рабы, рабы не мы! Помнишь? Ага, вижу – помнишь. Так забудь! Рабыня! Грязная, жалкая, тупая рабыня! Ползи, и голову не поднимай! Смотри в пол!
