- Настоящий, - кивнул фон Кильге. И, одолеваемый сомнениями, посеянными Талеанисом и Орогримом, все же спросил: - Не хочу обидеть вас, но… вы сами - настоящий?
Ла Тарт опешил. Такого вопроса он никак не ждал…
- Я даже не знаю, что тебе на это ответить, - наконец пробормотал он. - Я, конечно, могу перечислить кучу всего того, что знаю о тебе, но ведь ты, как я понимаю, имеешь представление о возможностях нашего противника.
- Имею, к сожалению, - Гундольф вздрогнул, вспомнив холодные и умные глаза париасца, вытягивающего каждое его воспоминание. - Простите мне мою недоверчивость, дядюшка, но вы и сами понимаете…
- Понимаю, - серьезно кивнул барон. - Клянусь памятью твоего отца и собственной честью - я и есть настоящий Фернан ла Тарт, рыцарь ордена Грифона.
Мантикора скорчил недовольную рожу, когда услышавший эти слова молодой фон Кильге с облечением вздохнул и посмотрел на собеседника уже как на друга, без малейшей тени недоверия или хотя бы разумной настороженности. Он никак не мог понять привычку рыцаря безоговорочно верить, едва заслышав священные слова “клянусь честью”. Как только Гундольф ухитрился прожить двадцать с чем-то лет и до сих пор сохранить наивную уверенность, что клятва честью нерушима ни при каких условиях? Одно слово - идеалист. Порой эта черта рыцаря раздражала Талеаниса своей невероятной наивностью, с другой же - полуэльф порой задумывался: а не этот ли идеализм, эта непоколебимая вера в рыцарство и кодекс чести, в окружающих людей, эта почти детская уверенность в том, что стоит только сказать правду - и все поверят, не это ли все вместе взятое побуждало людей, защищавших последний оплот графства Сайлери, следовать за ним? Да и сам Мантикора, циничный и холодный наемник, преследующий исключительно собственные цели, и готовый, если понадобится, поднять меч против тех, с кем вчера делил стол и кров, не потому ли он сам безоговорочно поверил перед тем последним боем в молодого рыцаря?
Полуэльф сжал кулаки, отгоняя посторонние мысли, и вслушался в разговор.
- Тебя направил ко мне магистр де ла Мар? - поинтересовался барон, наполняя свой бокал вином.
- Нет, я не встречался с ним. Честно говоря, я даже не был уверен, что он жив - знал только, что ему удалось скрыться после провалившейся попытки отца раскрыть самозванца, - покачал головой молодой рыцарь. - А вы поддерживаете контакт с ним?
- Конечно же. Гундольф, ты же не думаешь, что Левиафану удалось обмануть или подчинить себе весь орден Грифона? - ла Тарт дождался, пока собеседник зальется стыдливой краской, и продолжил: - К сожалению, за магистров он взялся крепко, и мы можем быть уверены только в ла Маре. Зато многие из старой гвардии, из тех, кто принял рыцарскую цепь еще при Его Величестве Альваре, прекрасно понимают, что происходит. Мы делаем вид, что верим обманщику, мы не выступаем против твоего самозваного двойника, который практически заправляет всем в ордене, но лишь потому, что… Не знаю, как тебе объяснить так, чтобы ты понял, но не счел нас подлецами, - барон тяжело вздохнул, залпом осушил бокал, налил еще.
