— А что вас привлекает в вашей работе в первую очередь?
Улыбка коснулась уголка его рта.
— Вероятно, то же, что и вас. Возможность заняться обманом, что у меня всегда получалось естественно.
— Так ли? Я имею в виду, всегда естественно?
— Мне говорили, что я начал лгать очень рано. И я никогда не ходил на экзамены в школе без шпаргалки. Я, бывало, всю ночь писал их тонкой ручкой на папиросной бумаге, а затем сворачивал и прятал в корпусе шариковой ручки.
— Какую причину вы назвали, объясняя желание вступить в Шестерку?
— Патриотизм. В то время это казалось правильной линией поведения.
— А это истинная причина?
— Ну, знаете, как говорят. Последнее убежище негодяя, и так далее. В действительности, конечно, это были женщины. Все эти очаровательные секретарши из министерства иностранных дел. У меня всегда был комплекс Манипенни.
— Что-то я не вижу здесь много Манипенни.
Серые глаза изумленно обежали вокруг комнаты.
— Действительно, похоже, что я был не прав? А как было с вами?
— Боюсь, у меня никогда не было комплекса секретного агента. Я была одним из первых новобранцев, откликнувшихся на объявление «В ожидании Годо?».
— Как болтливый мистер Шейлер.
— Точно.
Приблизился официант, и, прежде чем Лиз смогла возразить, Маккей указал на их бокалы, давая понять, что их пора наполнить. Лиз воспользовалась краткой паузой, чтобы оценить ситуацию. Бруно Маккей возмутительно флиртовал, но он, бесспорно, хорошо умел поддерживать компанию.
— А как вы? — спросила она. — Вы поступили на Службу прямо из университета?
— Нет. Я изучал арабский в Кембридже и начал работать в одном из инвестиционных банков в Сити аналитиком по Ближнему Востоку. Через некоторое время банковское дело потеряло для меня свою привлекательность, и я сдал экзамен в министерстве иностранных дел. Хотите пудинга?
— Нет, я ничего не хочу, спасибо, и я совсем не хочу второй бокал вина. Мне, пожалуй, пора возвращаться.
— Уверен, ваше начальство не будет возражать, если вы немного… займетесь межведомственной работой, — возразил Маккей. — По крайней мере выпейте кофе.
Она согласилась, и он махнул официанту.
— Так поведайте же мне, — сказала она, когда принесли кофе. — Как вы сумели увидеть то, что я написала в меню?
— Я не видел, — рассмеялся он. — Но каждая женщина, которую я сюда приглашал, заказывала именно это блюдо.
Лиз уставилась на него:
— Неужели мы так предсказуемы?
— Собственно говоря, я был здесь только однажды, и в компании полудюжины человек. Трое из них были женщины, и все они заказали то же, что заказали вы. Вот и все.
