-- Куны как делить станем? -- хитро щурясь, задал вопрос Дмитр.
-- По-братски, -- усмехнулся Степан.
-- Лошака куплю, -- мечтательно произнес Дмитр.
-- Лошака он купит! -- набросилась на мужа Добрана.
-- И куплю! -- муж возвысил голос на жену, для большей убедительности стукнув кулаком по столу.
-- На тебе гривна зарыценна, да две гривне намо, -- зло выкрикнула жена.
-- Пустое мелешь, -- попробовал возразить Дмитр, сутулясь под испепеляющим взглядом Добраны.
С утра брат раздобыл цепи, пленников сковали и заперли в сарае. Семейство разошлось по своим делам, а Степан вновь сел на свою лавку и принялся за работу. Ему не понравилось ворчание Добраны по поводу отсутствия Рады. Женщина громко возмущалась, что ей самой пришлось справляться с делами.
Пока они шли, она всю дорогу пилила мужа, уговаривая побыстрее выдать замуж Раду и избавиться от Степана.
-- Все куны нам достанутся! -- бормотала она.
Рада вернулась засветло. Девушка привела с собой древнего старика - настолько старого, что он сам не помнил, сколько ему лет. Он нисколько не изменился со дня их последней встречи, когда отец впервые посадил трехлетнего Степана на коня. Этот день хорошо запомнился Степану, и он в последнее время часто видел сны из детства. В них отец вновь был молод и полон сил. Степан видел его сильные мозолистые руки, держащие в руках оружие. А потом образ отца сменялся матерью. Она гладила первенца по голове и пела колыбельную песню.
Старик потребовал расковать девушку. Рада сбегала за кузнецом, а пока ожидали его прихода, старый Любомир с любопытством рассматривал пленницу, осматривая сломанную ногу.
-- Кому пришло в голову сковать ее... -- укорил он Степана.
-- Так некому блюде их, -- пожал плечами Степан. -- Из меня сторож сам, видишь какой.
-- Вижу. Я все вижу, -- кивнул головой старик. -- А вот что видишь ты?
-- Ну как... -- растерялся Степан.
-- Опять ходил на болото? -- строго спросил Любомир и укорил. -- Забыл наказы отца?
-- Я христианин... -- попробовал оправдаться Степан.
-- Оно и видно, -- брезгливо скривился старик.
Любомир сел рядом со Степаном, достал из котомки ступку, пучки трав и стал ритмичными движениями сильных рук измельчать травы. Старик молчал, весь уйдя в себя. Когда дело было сделано, встал, пружинистыми шагами отмерял расстояние, ведомое только ему, низко поклонился, забормотав заговор. Потом вернулся, приготовил отвар. Рада напоила им девушку, а старик стал терпеливо ждать, когда зелье подействует. Он еще несколько раз прикладывал плошку губам девушки, знаками показывая, что она должна выпить. От зелья Людмиле стало хорошо и весело, ей казалось, что тело потеряло вес и хотелось вспорхнуть и летать, летать...
