— Спасибо, — поблагодарила Марина, а про себя подумала, что надо было сказать «спасибо большое».
Она медлила прикуривать, но стекло приспустила.
— Вам не сквозит? — вдруг спохватилась она.
— Я у себя закрою, — ответил водитель и поднял свое стекло.
Какой милый человек, подумала Марина с веселым равнодушием.
Огни уличной рекламы, автомобилей, фонарей проносились мимо, создавая ощущение чего-то новогоднего, елочного, несмотря на время года.
Скоро машина свернула на Кутузовский, на горизонте замаячили огоньки Триумфальной арки. Слева вынырнул громоздкий черный джип и откровенно подрезал такси, в котором сидела Марина.
Таксист едва слышно выругался, но тут же извинился. Марина только пожала плечами.
— Извините еще раз, — заговорил водитель после паузы, но я считаю такие случаи плохими приметами.
— Вы верите в приметы? — поддержала Марина ни к чему не обязывающий разговор.
Водитель замялся:
— Н-нет, не очень. А все же…
— Какая ерунда. — Марина сохраняла все то же доброжелательное настроение. — Подумаешь…
— А все же как-то не по себе. Неужели с вами так не бывает? Вдруг возникает какое-то предчувствие… Мне, например, теперь кажется, что… не знаю… колесо спустит… или… не знаю.
— Вы не экстрасенс? — рассмеялась Марина нервным смехом.
Водителю удалось немного испортить ей настроение. Она выбросила в окошко так и не прикуренную сигарету и подняла стекло. Остаток пути таксист и его пассажирка провели в полном молчании.
Дверь в ее квартиру оказалось незапертой, в коридоре горел свет.
«Симпатичные мужчины делают меня рассеянной», — улыбнулась про себя Марина и вошла в кухню. После мексиканской еды ей очень хотелось пить. Пока она разыскивала стакан, набирала холодную воду из-под крана, ее не покидало ощущение, что она в квартире не одна.
«Ой, Гоша ведь собирался зайти отдать ключи». — Со стаканом в руке Марина вошла в спальню.
Все цветы были опрокинуты, вода растеклась по полу, пропитала ковер. На ковре блестели осколки ваз, мокло белье из вывернутых ящиков комода, рассыпалась косметика.
А на ковре, недалеко от кровати, лицом вниз лежал человек, которого Марина сразу же узнала.
Затылок Гоши был прострелен одним-единственным безошибочным выстрелом. Кровь уже запеклась на спутанных волосах, превратив их в рыжее месиво. Воротник рубашки пропитался кровью до нитки. Следы крови были на валявшейся рядом скомканной простыне, на ковре.
Рядом с Гошей лежал разломанный надвое приз «Золотое перо».
Марина не могла оторвать взгляд от пулевого отверстия.
