И вот прозвучало: назначен Лаврентий Берия. В конце ноября 1938 года Ясный первый раз воочию увидел его в актовом зале на Лубянке, где он представлялся личному составу.
— Партия поставила задачу исправить многочисленные перегибы, которые были при прежнем наркоме Ежове, — объявил он торжественно.
Многие собравшиеся были с этим тезисом согласны. Других он покоробил, и от будущего они не ждали ничего хорошего.
Первоначально Берия мягко стелил. Приглашал сотрудников — от рядовых до руководителей. Разговоры с ними вел в корректной форме, вкрадчиво выспрашивая:
— Вы старый сотрудник. Кто тут, по вашему мнению, вел себя не по-человечески.
Постепенно он собрал большой фактический материал. И принялся жесткой рукой чистить аппарат. Многих выгнали. Некоторых посадили и расстреляли. Сняли начальника отделения Дзиова и приговорили к смертной казни. Взамен многих из тех, кого репрессировал Ежов, выпустили. Однако машина репрессий продолжала движение, хотя масштабы с ежовскими были несопоставимы.
На освободившиеся места Берия неустанно тащил национальные кадры — в основном из Грузии и Армении. Руководителем следственной части назначил своего старого знакомого Богдана Кобулова, человека воистину зловещего. Первое, чем тот занялся, — делом Ежова — и успешно закопал бывшего наркома. Первым заместителем наркома — начальником Главного управления государственной безопасности стал выходец из Закавказья Всеволод Меркулов. Он оказался серьезным руководителем, знавшим толк в чекистской работе и по мере сил сторонившимся перегибов. Кроме того, был личностью творческой, в театрах шли неплохие для того времени пьесы его авторства.
Неожиданно для всех Берия начал выделять бывшего секретаря Средневолжского крайкома ВЛКСМ Бориса Обручникова, который пришел в наркомат по одному партийному набору с Ясным. Вскоре тот стал замнаркома по кадрам. Лаврентий ему много чего прощал. Так, однажды Борис обмолвился, что наркомат заполонили грузины, и скоро всех остальных выгонят. Берии донесли, но вместо Обручникова тот посадил доносчика.
В апреле 1939 года Меркулов пригласил Ясного в свой кабинет:
— Василий Степанович, вам предлагается должность начальника немецкого отделения. Справитесь?
— Справлюсь, — уверенно произнес Ясный…
