Лицо Сержа как‑то подобралось. Мне показалось, что он даже осунулся.
Я хохотнул и все‑таки не выдержал:
— Знаешь, Серж, ты либо крест сними, либо трусы надень.
— Да как ты можешь! Вон, у самого же крестик на шее!
— А ты покажи мне хоть одно место в Евангелии, где Христос говорил о необходимости соблюдения поста…
Устраивать религиозный диспут, впрочем, да еще в таком злачном месте, не хотелось.
Я отвернулся и стал заниматься своим любимым делом — наблюдением за человекообразными, включая себя самого.
Возле стойки стояла высокая белокурая девушка. Она напомнила женщин, которых я видел в Норвегии: красивое, правильное, немного строгое лицо, тянутая, словно гуттаперчевая, фигура. Она резко выделялась из толпы разряженных крымских девиц. Внешней привлекательностью… отчасти да, хотя девушки в Крыму все как на подбор, просто стройся в ряды и шагом марш на Запад — замуж за седых миллионеров. Но было в этой и что‑то особенное. Она стояла в пол-оборота, пила что‑то оранжевое, видимо апельсиновый сок, и немного насмешливо смотрела на окружающих. У нее была характерная пластика человека, долго занимавшегося спортом. Даже поза ее была свободной и собранной одновременно. И в то же время чувствовалось в ней какое‑то напряжение.
Я прикрыл глаза.
Есть у меня такой трюк — я запускаю ассоциативный ряд, связанный с незнакомым человеком, пытаясь увидеть зверя, на которого он похож. В мысленно созданном общении с этим зверем часто раскрывается алгоритм наших будущих отношений, если они, конечно, возникнут.
Я увидел реку, туман и на берегу красивую белую лошадь. Она была спокойна, но в ней чувствовалось что‑то тревожное. Лошадь потряхивала длинной, чуть вьющейся гривой, иногда опуская ладно выточенную голову в туман, стелющийся над травой.
Зеленые травинки, видные под слоем белого дымка, чуть дрогнули от прикосновения ее губ. Я подошел и погладил ее между ушами. Лошадь слегка мотнула головой, но ей это понравилось.
Я открыл глаза. Незнакомка уже смотрела на меня. Встретившись со мной глазами, она быстро отвернулась.
Серж перехватил мой взгляд.
— Макс, не тот случай, разве не видишь? Она или работает здесь, или проститутка.
— Знаешь что, не мешай.
— О-о-о! Ну, желаю удачи.
Серж вскоре ушел, чтобы не поддаваться лишним соблазнам. А я встал из‑за столика и подошел к стойке. Чуть улыбнулся:
— Тебе нравится наблюдать за людьми?
— Хм… Откуда ты знаешь?
— Видно. Меня зовут Максим.
— Римма.
Первый диалог наиболее интересен. И не смыслом слов, а ощущениями, переживаниями. Это как мяч друг другу кидать, наслаждаясь игрой, но и каждый раз испытующе поглаживая его пальцами — вдруг это не мяч, а просто грязный шар.
