- Нет, - сказал я.
- Почему?
- Все равно не помилуете.
- По крайней мере, самокритично, - одобрил он. - Чего взывал?
- Нужно определиться.
- С чем?
- С местом пребывания.
- Так ты его занял, - сказал гость. Мне показалось, что он пожимает плечами. Интонация, по крайней мере, была такой. - Что заслужил, то и получил. Вот побудешь тут лет эдак двести по вашим меркам, каждый грех вспомнишь в мельчайших подробностях, и за каждый покаешься, - в его голосе чувствовалось нескрываемое злорадство. - Тогда и поговорим о месте.
Я струхнул. Перспектива выглядела мало вдохновляющей. Но паника, затопившая сознание, быстро ушла. Если б меня ждало то, о чем говорил посланец, он бы не явился. Тут что-то другое. Темнит 'херувим'.
- Умный! - раздалось в моем сознании. - Всегда им был. Догадался.
- Меня ждут мытарства? - спросил я.
- Раскатал губу! - хмыкнул он. - Мытарят тех, у кого есть шанс. Или сам оправдается или за него заступятся. Тебе это не грозит.
- Тогда зачем пришел? - вздохнул я.
- Послали... - огорченно сказал он. - Ты - хитрый! Успел сказать.
'Что? - удивился я. - Когда? Постой... Перед тем, как упасть в прихожей, я что-то проговорил. Ну, да! 'Господи, Иисусе Христе, помилуй меня грешного!'
- Да еще трезвый был, - подтвердил гость. - Молитвы пьяных Он не принимает. Так что будет тебе милость, раб Божий. Отправишься назад и проживешь жизнь, как Им заповедано. Если сможешь.
В его голосе читалось неприкрытое сомнение.
- Э-э, нет! - запротестовал я. - Умер, так умер! Не хочу!
- А кто тебя спрашивает? - вновь хмыкнул он, и от белого облачка ко мне протянулся луч. Он коснулся моего сознания и...
***
Я открыл глаза. Вокруг было темно. Но не так, как только что в непроглядной взвеси. В полумраке виднелась дверь и раковина умывальника в углу. Я поднял голову и осмотрелся. Узкая, как пенал комната с одним окном. Напротив окна - дверь. По обеим сторонам длинных стен - койки, возле каждой - тумбочка и стул. Всех коек четыре, три из них заняты, включая мою. Больничная палата, это к гадалке не ходи.
'Все-таки меня откачали, - пришло понимание. - А то, что я видел и слышал - галлюцинация. Вкололи какую-то дрянь...'
Я почувствовал облегчение. Хоть и не цеплялся за жизнь, но пережитое только что пугало. Пусть даже это глюк.
Возле моей кровати не наблюдалось никакой аппаратуры. Даже капельницы. И вообще палата не походила на реанимацию. Значит, не инфаркт. В кардиологии мне доводилось бывать - друзей навещал. Обстановка там другая.
