Кто-то из гикающих дикарей угодил под копыта. Кого-то всадники на ходу смогли достать мечами. А еще многие бросились в стороны. Миг — и без того похожий, скорее, на толпу варварский отряд рассеялся. Вдобавок, заметно поредев.
А четверка конников, почти не пострадав, уже скакала от них прочь. Выходя на новый круг. Или, как вариант, готовилась атаковать тем же манером вторую из групп противника — ту, что выскочила с противоположной стороны.
Тем временем пятый из конвоиров тоже не терял времени даром. Он приметил единственного варвара, прибывшего на коне — вожака, по всей видимости. Варвар невнятно, но громогласно бранился, подгоняя здоровенного черного коня к месту битвы. Подстегнув своего скакуна, имперец устремился ему навстречу.
Оба всадника сблизились… варварский вожак обрушил было на противника огромный обоюдоострый топор. Однако тот тоже оказался не лыком шит: успел прикрыться щитом.
А уже миг спустя в руке имперского воина блеснуло лезвие меча — и устремилось в направлении варвара. Тому едва удалось спастись. Благодаря, во-первых, кольчуге, а во-вторых, отчаянному маневру. Всадник на черном коне уклонился, и удар имперца пришелся вскользь.
В общем, хоть и было варваров больше, хоть и напали они внезапно, но дела у них складывались весьма плачевно. Чему бабенка-арестантка, например, по какой-то непонятной причине радовалась. Вернее, злорадствовала по этому поводу. Аж вопила, прислонившись к прутьям клетки: «Давайте! Так их! Втопчите их в грязь!»
А вот Глеба ход битвы, напротив, тревожил. Нет, симпатии к шумным диким головорезам он, разумеется, не выказывал — особенно после фильма, смотренного в Хрустальном Оке Норенуса. Другое дело, что если варвары и дальше будут нести потери, из-за собственной тупости не способные причинить пятерке конвоиров хотя бы мало-мальски заметный ущерб, то вся затея главы Тайной канцелярии может пойти прахом. Ведь именно варварское воинство стояло между Глебом и Разрушителем Магии. А значит, нечего и думать, подобраться поближе к Разрушителю, прежде не оказавшись среди варваров — хотя бы в качестве пленника.
Ну и к тому же само зрелище битвы, поведение в ней противников Империи вызвало у Глеба разочарование. Выходило, что не такие уж эти пресловутые варвары и грозные. И тогда назревал закономерный вопрос: какого лешего Империя не может с ними сладить? Без магии, одной лишь силой оружия?
От созерцания перипетий схватки между всадниками-конвоирами и почти вполовину сократившейся варварской ватагой, Глеба отвлек голос, прозвучавший в голове: «А что это вы, собственно сидите? Сидите, смотрите — и ждете непонятно чего? Там за клеткой не арена. И вы не зритель, если не забыли».
