— Надо, чтобы кто-то из ваших встал перед лицом Господа и возопил… пожалостнее. Мол, неужели погубишь праведного с нечестивым?.. И лбом об пол… И голову пеплом…
Максим с сомнением покачал головой:
— Думаете, сработает?
— У Авраама получилось.
— Так то у Авраама. К нему особое отношение было. Да и не попасть сейчас к Самому на приём. Это же раньше, когда человечество было Его любимой игрушкой, вы, уважаемые, могли запросто говорить с Господом. А сейчас… Кто такой чести достоин? — задал риторический вопрос Максим.
Моисей горестно кивнул.
— Да. Времена изменились, — он яростно взбил бороду. — Думаю, всё равно, Он только ваших и послушает. Традиция, прецедент, опять же. Господь чтит прецедентное право, — с внутренним сомнением произнёс Моисей и продолжил, не давая мыслям скатиться в пессимизм: — Ну, иди, подумай. Выход должен быть. — тут он уже слегка воспрял духом и залихватски ввернул явно не каноническую фразу: — Где наша не пропадала!
Затем кривая настроения начальника снова упала вниз, он махнул рукой и напоследок добавил:
— Только недолго думай…
Максим осторожно вышел. Прикрывая за собой дверь, услышал нежные и грустные звуки арфы. Все знали, что руководство любит этот инструмент и старшему звену не возбраняется наигрывать мелодии даже в рабочее время. Считалось, что это способствует концентрации.
Похоже, времени было в обрез. Как только Максим сел за свой стол, зазвонил телефон. Максим схватил трубку. Красивые белоснежные облака за окном его уже не радовали.
— Аналитический Департамент беспокоит, — прозвучал в трубке хорошо знакомый хриплый прокуренный голос. — АД то есть…
— Фёдор, ты, что ли? — на всякий случай спросил Максим.
— Я. Только новости у меня плохие. И первая, и вторая, и третья — всё одно и то же.
— Ну?..
— Хана человечеству, — мрачно объявил Фёдор. — Начальство сегодня на ковёр вызывало.
— Сердилось? — сочувственно уточнил Максим.
— Орало… — подтвердил Фёдор. — А потом сказало. «Всё, — сказало. — Хана. Достали», — сказало.
— Как? — опять не понял Максим.
— Пыхнуло огнём. И выгнало. Теперь душа горит, — продолжал страдающий Фёдор. — У тебя есть чем огонь залить?
Максим знал, что телефон могут прослушивать. Поэтому осторожно сказал:
— Вам к нам нельзя. Пропасть между нами великая установлена. Не подняться. Каждый день код у лифта меняют. Да и занят я сейчас. Книгу главную читаю, — многозначительно произнёс Максим.
— А какой стих? — быстро уточнил догадливый Фёдор.
— Глава два. Стих тридцать семь.
