Немножко он все-таки кокетничал.
- Как вы думаете, профессор, уместно мне побеседовать на эту же тему с вашей дочерью?
- О да, вполне. А вот, кажется, и она.
Он на мгновение замолчал, прислушиваясь к звуку открываемой двери.
- Одри, - позвал он, - это ты?
- Да, папа, - послышался из прихожей низкий женский голос.
- Ты можешь зайти ко мне на секундочку?
Она была довольно высока, стройна. Лицо ее, наверное, нельзя было бы назвать красивым, но привлекательным оно было безусловно. Привлекательно и слегка курносым носиком, и большими серыми глазами, и главное - быстрой, неуловимой переменчивостью его. Только что на нем была покойная домашняя приветливость любящей дочери. Удивление. Немой вопрос. Улыбка хозяйки. Интерес молодой женщины к незнакомому мужчине. В последнем, впрочем, я не был уверен, поскольку незнакомый мужчина был я.
- Одри, это мистер Язон Рондол, адвокат Ланса Гереро. Мистер Рондол, это моя дочь Одри Ламонт.
- Очень приятно, - улыбнулась мисс Ламонт. Зубы у нее были ровные и белые. Она протянула мне руку, и я почему-то с удовольствием отметил, что рукопожатие у нее было не по-женски сильным.
- Одри, мистер Рондол хотел бы поговорить с тобой о Лансе…
Как и в первом случае, когда ее отец упомянул имя Гереро, в самой глубине ее глаз мелькнула тень. А может быть, мне это только показалось. Она пожала плечами.
- Пожалуйста. - Она уселась в кресло, не глядя, протянула руку к кожаной сигаретнице на письменном столе, достала сигарету и закурила. Движения ее были изящны, ловки. На них было приятно смотреть. Мне во всяком случае. Она выдохнула дым, который удивительным образом был точно такого же голубовато-серого цвета, как и кофточка на ней, - Я к вашим услугам, - сказала она.
Нет, пожалуй, голос ее не был низким. Скорее в нем была едва уловимая хрипотца. Не знаю. Мне этот голос нравился. Мне не хотелось говорить с ней о Гереро, который писал ей письма с итальянским словом «карассима». И из-за которого она пыталась покончить с собой. Пока это был главный ее недостаток, который мне удалось заметить. В нескольких случаях в жизни меня очень выручала откровенность. Может быть, попробовать сейчас?
- Мисс Ламонт, - сказал я, - я намеревался побеседовать с вами о своем клиенте мистере Гереро, но теперь у меня пропало желание…
Она удивленно подняла брови, и они выгнулись совсем по-детски.
- Почему же, мистер Рондол?
- Не знаю, наверное, ревную к нему…
Она засмеялась.
- Этого я от вас ждала меньше всего. Адвокаты - это ведь высохшие джентльмены в черных костюмах. Они не ревнуют. Может быть, вы вовсе не адвокат?
