Потому Берия предпочёл действовать на опережение. С одной стороны, он стал первым называть злоупотребления и перегибы в деятельности правоохранительной системы. Ситуацию для него здесь облегчало то, что с декабря 1945 года он уже не был непосредственным руководителем НКВД и НКГБ, преобразованных в 1946 году в МВД и МГБ, а лишь курировал их в качестве заместителя председателя правительства СССР, притом зачастую остро конфликтовал с теми, кто их возглавлял. С другой — под видом исправления ошибок на важных участках Берия начал расставлять верных ему людей, которым и предстояло поддержать его в продвижении к вершине властной пирамиды.
Лишь такой поворот событий мог гарантировать ему уход от ответственности и личную безопасность.
Почему 5 марта 1953 года на совместном заседании ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР Берия рекомендовал новым главой советского правительства именно Маленкова? Надо полагать, не только потому, что у него была договоренность с Георгием Максимилиановичем, согласно которой тот сразу же назовёт Берию своим первым заместителем и одновременно главой министерства внутренних дел, поглотившего уже министерство государственной безопасности. Были и другие, не менее значимые причины. Надо полагать, имеют резоны те, кто утверждает, что немедленный приход на высший пост в исполнительной власти ещё одного грузина на смену только что ушедшему грузину, столь долго руководившему огромной и многонациональной страной, выглядел бы не совсем красиво и объяснимо. Потому требовалась переходная фигура. Кроме того, формально Маленкова трудно было обойти, поскольку он ещё при Сталине стал в партийном и государственном аппарате фигурой номер два после самого вождя. Наконец, что ещё важнее, именно та формальная значимость была выгодна для Берии, так как он не видел в Маленкове серьёзного соперника в борьбе за власть. И не ошибся. Георгий Максимилианович, сразу заговоривший о коллективном руководстве, в самом деле, бойцом не был, что вскоре и подтвердилось со всей очевидностью. Через два года он стал обычным министром, а ещё через два — директором электростанции в далёком казахстанском Экибастузе.
Да и в целом вряд ли Берия считал кого-либо большим препятствием на своём пути к самой высшей власти, что в какой-то мере и может объяснить всплеск его активности. Из вновь назначенных первых заместителей председателя Совета Министров тот же Н. А. Булганин, хотя он одновременно возглавлял и военное министерство, решительностью не отличался. Склочный Л. М. Каганович не мог рассчитывать на широкую поддержку, поскольку с многими испортил отношения. Опаснее был В. М. Молотов — давний соратник Сталина, ведавший иностранными делами, до войны даже возглавлявший советское правительство, но он очень долго пробыл на вторых ролях, что не могло не отразиться на его характере и поступках. В этом Берия ещё раз убедился, дав ему краткий и резкий ответ на вопрос, кто должен назвать кандидата на пост главы правительства. И Вячеслав Михайлович, как и полагал Лаврентий Павлович, упираться не стал.
